Sovsport.ru завершает публикацию рассказа «Жучки» из книги агента Владимира Абрамова в «Деньги от футбола», изданной в 2005-м году.
СМИРНОВ В КИТАЙ НЕ ПОЕХАЛ
Sovsport.ru завершает публикацию рассказа «Жучки» из книги агента Владимира Абрамова в «Деньги от футбола», изданной в 2005-м году.
СМИРНОВ В КИТАЙ НЕ ПОЕХАЛ
… Однажды осенью 2002 года, незадолго до окончания чемпионата России, к нам в офис пришел известный футболист, комментатор РТР и одновременно агент РФС Юрий Тишков. Пришел же к нам Юра из-за своего возможного отъезда в Китай для работы в клубе В. К. Непомнящего в качестве второго тренера. Мы прорабатывали Юрин контракт (естественно, заручившись предварительным его согласием) несколько месяцев и, наконец, получили от китайцев окончательное «добро» на приезд Юры и подписание контракта. Проект контракта нам прислали по факсу, оставалось лишь обсудить детали. В разговоре я осведомился у Тишкова, нет ли у него на примете стоящего опорного полузащитника, поисками которого занимался клуб Непомнящего. Юра посоветовал предложить китайцам кандидатуру Дмитрия Александровича Смирнова. Я сказал Юре, что исходя их обрывочных сведений, опубликованных в российской прессе, Смирнов уже давно «ангажирован» ЦСКА. Юра мне категорически возразил и заявил, что как официальный агент Смирнова имеет полномочия от генерального директора «Торпедо-ЗИЛ» В. Сахарова на поиск нового клуба для Димы на хороших финансовых условиях (так как в это время у «Торпедо-ЗИЛ» уже были колоссальные финансовые проблемы, грозившие повлечь банкротство клуба). Через неделю «Совинтерспорт» получил согласие китайцев на просмотр Смирнова. В случае успеха китайцы готовы были заключить контракт минимум на год аренды на общую сумму в 500 тыс., включая зарплату футболиста. Более того, китайцы были в принципе готовы обсуждать вопрос о двухгодичном контракте и выплате 600 тыс. долларов арендных денег в пользу «Торпедо», именно той реальной суммы, которая, по мнению Тишкова, полностью отвечала желаниям «Торпедо-ЗИЛ».
Тишков приехал к нам в офис вместе со Смирновым для обсуждения деталей выезда на недельный просмотр. Получив от Юры с Димой принципиальное согласие на выезд, мы приобрели авиабилеты и оформили ребятам китайские въездные визы для вылета в Пекин. Когда Юра пришел к нам забирать паспорта и билеты, ему позвонили на мобильный телефон. Юра сказал нам, что это звонят из ЦСКА: его приглашают на встречу с Гинером и Газаевым. На следующий день Юра сообщил мне, что Сахаров отказался отпускать игрока в Китай, поэтому Смирнов не поедет, а сам Юра тоже вынужден остаться в Москве (поскольку внезапно обострившиеся отношения его подопечных с автозаводцами и ЦСКА требовали личного Юриного присутствия на переговорах). Билеты и визы на общую сумму в полторы тысячи долларов сгорели …
Как потом сообщил нам Тишков (нам же было необходимо объяснить ситуацию китайцам, чтобы сохранить свое лицо!), ЦСКА заявил о своем желании приобрести ряд зиловских игроков, ссылаясь на якобы существовавшие долговые договоренности. Смирнову ЦСКА предложил смехотворный контракт на 6 тыс. долларов месячной зарплаты (это, правда, гораздо лучше того, что было в «Торпедо-ЗИЛ», где, к примеру, в 2002 году Диме выплачивали зарплату от 2 до 4 тыс. долларов в месяц).
Находясь у нас в офисе, Тишков чувствовал себя смущенно, если не сказать большего. Я прекрасно понимал щепетильность Юриного положения: буквально неделю назад он был уверен в себе, знал, что сказать и как себя вести, а тут на его плечи (молодого агента РФС) пали непростые проблемы его подопечных — футболистов «Торпедо-ЗИЛ». Да еще Юрин несостоявшийся контракт с китайцами: Тишков чувствовал, что подвел Валерия Кузьмича Непомнящего, который возлагал на него надежды и проделал большую работу по улаживанию деталей контракта с клубом «Шаньдунь». «А насчет убытков, которые я нанес вас своим и Диминым отказом, я все возмещу в ближайшие дни. Гинер уже практически отдал мне 1300 долларов за сгоревшие билеты», — Юра, сидя на стуле, крутил головой по сторонам, пытаясь читать эмоции не только на моем лице, но и на лицах сотрудников нашей фирмы.
НЕЛЬЗЯ ЖИТЬ В ОБЩЕСТВЕ И БЫТЬ СВОБОДНЫМ ОТ НЕГО
Мы хорошо знали Тишкова много лет. И началось это знакомство весьма неожиданно. В декабре 1991 года мне позвонил Валера Сарычев (лучший вратарь чемпионата СССР 1991 года), контракт которого мы как раз оформляли для его выезда в Корею. Валерий сообщил мне, что находится рядом с моим домом, на станции метро «Крылатская», и что рядом с ним стоит один футболист (Сарычев не назвал фамилии), которому нужна моя квалифицированная юридическая консультация. Я пригласил ребят к себе домой, где и познакомился с восходящей звездой нашего футбола Юрой Тишковым. Юра, застенчивый молодой человек, при первой нашей встрече вел себя весьма настороженно. Первое, о чем меня спросил Тишков, — откуда у меня, зам.директора фирмы, огромный японский телевизор последней модели и импортная кожаная мебель. Мне пришлось терпеливо объяснить Юре, что совсем недавно я вернулся в Москву из Ливии, где отработал почти пять лет в аппарате Торгпредства СССР. Я рассказал о себе, и Юра (видимо, удостоверившись в моей благонадежности и профессиональной квалификации) вынул из кармана бумажный свиток. Развернув его, он попросил меня перевести текст с английского. Это был договор, уже подписанный Тишковым с израильским футбольным агентом П. Захави, на представление Юриных интересов в переговорах с английскими клубами. Также Юра попросил меня разъяснить смысл некоторых пунктов договора, содержание которых ему было не вполне ясно.
С тех пор прошел не один год, и однажды весной 1997 года меня пригласил к себе в кабинет президент ФК «Динамо» (Москва) Н. А. Толстых. Николай Александрович обратился ко мне с просьбой попробовать найти Тишкову какой-либо достойный клуб в азиатском регионе (поскольку в Европу Тишкову дорога была закрыта из-за тяжелейшей травмы, полученной им в 1993 году). Я знал, что «Динамо» все эти годы вело себя исключительно порядочно, выплачивая Юре все, что положено по контракту, хотя Юра из-за последствий травмы так и не смог заиграть в скоростной и техничный футбол: он подсознательно берег травмированную ногу и не шел в «стыки», что замечали все специалисты. Мне удалось уговорить Юру поехать со мной в Сеул и попробовать свои силы в клубе «Ильва» — чемпионе Кореи, где уже шесть лет играл его близкий товарищ Валера Сарычев. В Сеуле мы несколько дней жили с Юрой в двухместном люксе гостиницы «Тауэр» и часами спорили о … (ей-богу, читатель ни за что не угадает) текущих проблемах российской авиации! Оказалось, что мы с Юркой были двумя несостоявшимися летчиками, которые продолжали интересоваться историей советской авиации.
Зачастую Юра приходил к нам в офис просто поговорить «за жизнь». И не только со мной, но и с Сашей Калягиным — моим давним помощником, Юркиным ровесников, выпускником МГИМО, отличником во всем, полиглотом с энциклопедическими знаниями в области спортивной статистики, заядлым болельщиком «Торпедо» и таким же интеллигентом, как и сам Тишков. О чем говорили? Конечно, о футболе, но не только. Больше на нравственные, общечеловеческие темы. Однажды летом 2002 года мы долго спорили на тему компромисса в агентском бизнесе. Юра уже чувствовал себя будущим юристом и начинал агентскую деятельность.
— Юра, не имеем мы с тобой права жить в обществе и быть свободными от реалий сегодняшнего дня!
— Что вы имеете в виду, Владимир Николаевич?
— А то, что ты пытаешься жить в рамках свода российских, далеко не совершенных законов. При многоукладности экономики в условиях переходного периода от социализма к капитализму компромисс (как понятие) есть единственное разумное средство мирного разрешения спорных вопросов.
— Я не согласен с вами, потому что вы все живете по понятиям. Российские футболисты абсолютно бесправны перед руководителями клубов. Игроки даже не знают, что во многих случаях закон на их стороне, поэтому спешат согласиться, как только владельцы клубов (способные решать вопрос лишь с позиции силы) предлагают им компромисс.
— Тем не менее, Юра, спроси у любого мало-мальски образованного агента, в чем суть его работы. Он ответит — в достижении разумного компромисса между клубом и спортсменом.
— Вот в этот-то все уродство нашего футбольного хозяйства!
— Почему, господин юрист? — Шутливо спросил я.
— А потому, что стоит только пойти на компромисс с функционером клуба, как агент превращается в частичку технически неисправной машины под названием «российский профессиональный клуб» и становится для футболиста очередной «темной лошадкой». Я же хочу, чтобы мне верили футболисты, а руководители клубов считались со мной. В этом харизма моей фирмы. Если отступлю от этого правила, стану таким же, как и все наши агенты. Закон превыше всего!. Беззаконие превращает агента в проститутку, которую имеют не только боссы от футбола, но и сами футболисты — они тоже сейчас хитрожопые!
— Безусловно, Юра, если ты займешь такую твердую позицию, то привлечешь и на свою сторону многих футболистов. Правда, в том числе и массу непорядочных игроков, которые с удовольствием спрячутся за спину закона. Жаль, что ты пока один такой. Но учти, как только ты станешь мешать Системе, тебе дадут по балде металлической трубой, и, что самое ужасное, все будут этому рады.
«ЗНАЧИТ, ГИНЕР ТАК СИЛЬНО МЕНЯ ХОЧЕТ?»
… Приближался 2003 год, и, как водится, хотелось оставить все свои печали позади. Забыть все неудачи, в том числе и ту, которая у нас приключилась с эпопеей отъезда Тишкова и Димы Смирнова в Китай. Прилетел в Москву в свой очередной отпуск Валера Сарычев, и, как всегда, пригласил всю нашу фирму в ресторан отметить свой приезд и встречу Нового года. Очень кстати позвонил Юра.
— Владимир Николаевич? Тишков моя фамилия, — традиционно начал Юра. — Не забыли еще? — Пошутил он.
— Юра, как ты вовремя позвонил! Мы как раз собирались идти обедать в «Шеш-Беш».
— Знаю этот ресторан, как раз напротив моего офиса. А вы сейчас уходите? Я хотел заскочить и деньги за авиабилеты отдать, нехорошо долги на Новый год оставлять.
—Твой друг Валерий Сарычев рядом со мной стоит, приглашает нас выпить с ним немного вина, покушать рыбки.
— А меня? — С наигранной обидой спросил Тишков.
— И тебя тоже! — Вырвав у меня из рук трубку, прокричал Сарычев.
— Я сейчас в дороге, буду минут через 45, максимум через час. Хорошо, Владимир Николаевич?
— Жду! Не забудь, «Шеш-Беш».
Когда Тишков приехал в ресторан, Сарычев уже дважды бросал игральные кости и оба раза с ходу выкинул «шешбеш» («шесть пять»). А это, между прочим, два литра прекрасного домашнего вина бесплатно!
— Ну что, Владимир Николаевич, читали во вчерашней прессе о решении КДК по Смирнову?
— Читать-то читал, да не все понял. Расскажи подробнее.
Тишков сел рядом со мной, почти в самый угол. Свет от окна хорошо освещал его лицо, так что можно было легко следить за богатой Юриной мимикой, глядя в его лицо как в открытую книгу.
— Я вам уже говорил, что Диму Смирнова очень хотел приобрести ЦСКА. Они так уверовали в свое величие, что предложили футболисту зарплату аж 6 тысяч долларов в месяц. «Юрий Иванович, значит, Гинер ТАК СИЛЬНО меня хочет?»
— А почему так мало? — Удивился я. — Ты же сам говорил мне, что Евгений Гинер — человек умный и порядочный.
— Ну, говорил. А оказалось, ЦСКА считает себя мировым суперклубом, в который каждый российский футболист мечтает попасть. Видимо, полагают, что Смирнов — быдло и его место в стойле. Дима с их точки зрения не согласился, а я лишь защищал футболиста, согласно букве закона перешагнув через традиционные «понятия».
— Что это значит? Поясни, пожалуйста.
— Смирнов по своему контракту получал от «Торпедо-ЗИЛ» в 2002 году сначала две, а потом четыре тысячи в месяц. «ЗИЛ» постоянно задерживал Диме выплату зарплаты (правда, другим игрокам тоже). Но Дима-то лучший в команде! В итоге, по состоянию на 1 ноября, Смирнов недополучил от клуба зарплату за три последних месяца и премиальные за шесть игр — на общую сумму 25 тыс. долларов США. Футболист, в полном соответствии с законом, подал заявление в КДК. Кстати, ЦСКА тоже не собирался гасить футболисту задолженность вместо «Торпедо-ЗИЛ». На заседании КДК В. Сахаров, как генеральный директор «Торпедо-ЗИЛ», подтвердил факт систематической задержки зарплаты и премиальных футболисту. КДК встал на сторону игрока, разрешив Смирнову переход в любой другой клуб и закрепив за Димой коэффициент «единица» в случае приобретения трансферта российским клубом.
— Небось, Юра, автозаводцы крепко на тебя обиделись?
— Не то слово, Владимир Николаевич» Зиловские руководители, все до единого, винят только меня. А мы с Димой, между прочим, сразу после решения КДК пришли не куда-нибудь, а в «Торпедо» лужниковское. Так представьте себе, Владимир Николаевич, В. В. Алешин даже не пожелал с нами встречаться лично, поручил переговоры Мишину. Пришли мы в кабинет, сели. У Мишина самоуверенный взгляд и манеры соответствующие: «Ну, что вам нужно?» Мол, я знаю о решении КДК. Алешин в это время сидит у себя, видимо, ждет, что скажет Мишин. Ну, мы встали и ушли. О чем, Владимир Николаевич, говорить с человеком, который смотрит на тебя, как солдат на вошь?! В «Спартаке» же к нам отнеслись совершенно по-другому. Поймите, нам не нужны фанфары, мы хотели только уважительного к себе отношения и делового подхода к предмету договора. «Спартак» оценил Смирнова по достоинству. Димке грех жаловаться на что-либо!
«ЮРКА, ТЕБЕ КТО-ТО УГРОЖАЕТ?»
Юра торжествующе посмотрел на всех нас, сидевших за общим столом, поднялся со стула, вытащил из кармана полторы тысячи долларов и нарочито демонстративно передал их Александру Калягину: «Я в расчете с „Совинтерспортом“ за те затраты и неудобства, которые доставил вам по „китайскому делу“. Мы ели с Тишковым рыбу, шутили, перебрасываясь колкостями с Сарычевым, вспоминая совместные корейские „заморочки“ прошлых лет. Тишков в очередной раз пригубил фужер с красным вином и откинулся на спинку стула, приняв загадочную позу с наклоном головы (как это делает Витас, исполняя свой „Лист осенний“). Улыбка на лице Юры была очень грустной, и губы вытянулись в тонкую прямую линию.
— Юрка, — обратился я к Тишкову, — тебе кто-то угрожает?
Неподдельный испуг исказил Юрино лицо. Оно вдруг побледнело и стало каменным. То заметил не только я, но и почти все сидевшие за столом.
— Угрозами меня, Владимир Николаевич, давно мучают, еще со времен моих судебных мытарств с «Рубином». А сейчас дошли до того, что не только мне, но и матери Смирнова стали звонить поздним вечером. Говорят, что случая «Сычев-2» они не допустят. Насколько Вы думаете, Владимир Николаевич, это серьезно?
— Серьезную игру, Юра, надо читать в глазах тех, кто красноречиво молчит, а не искать ее в интонации злобных запугиваний!
— Я согласен, — сказал Тишков и игриво подмигнул Сарычеву.
Валерий Сарычев
Прощаясь, я пожал Тишкову руку: «Будь осторожен!» — «А как?» — С хитрецой и издевкой спросил Юра. «Да хотя бы домой старайся приходить пораньше …»
Новый генеральный директор «Торпедо-ЗИЛ» Ю. В. Белоус пытался добиться пересмотра дела по причине «вновь открывшихся обстоятельств», и клуб подал соответствующую апелляцию (почему-то через А. Тукманова). Поразительно, что интересы «Торпедо-ЗИЛ» на заседании Апелляционного совета представлял не собственный юрист, а юрист, предоставленный ЦСКА (без соответствующей доверенности и письменных полномочий, как рассказал мне Юра). Но Совет не только оставил прежнее решение КДК в силе, а и сумму подлежащую возмещению «ЗИЛу» за Смирнова, с первоначальных 40 тыс. долларов (примерные доходы игрока за сезон) снизил до … 55 тыс. рублей («Торпедо-ЗИЛ» смог предоставить подтвержденные финансовые документы лишь на эту сумму»). Как выразился Юра, на этот раз «телефонное право» не сработало … Разумеется, при сложившемся раскладе любой клуб выразил бы желание немедленно приобрести перспективнейшего Смирнова.
Дмитрий Александрович Смирнов
Последний раз я разговаривал с Тишковым, когда он звонил мне из Санкт-Петербурга 7 января 2003 года: «Владимир Николаевич, узнайте, пожалуйста, хочет ли Непомнящий к себе в команду Игоря Чугайнова? Мне кажется, Игорь „созрел“ ехать в Китай». Я перезвонил Юре на мобильный в тот же день и сообщил ему, что Непомнящий полагает, что недостаток скорости Чугайнов уже вряд ли сможет компенсировать за счет опыта. Юра согласился. Я спросил у него, как дела. На это Тишков ответил странной фразой: «Да какие дела? Здесь вон тоже обещают отозвать у меня лицензию агента РФС», — и рассмеялся. Он положил трубку, и я подумал, что даже не успел поздравить Юру с Рождеством и вручением ему «Стрельца» как лучшему телекомментатору года.
«ПЕРЕМЕН. МЫ ЖДЕМ ПЕРЕМЕН!»
Через три дня Юры не стало. Не ему, разумеется, посвящал свое стихотворение «Футбол» в далеком 1914 году Осип Мандельштам, но как точно сказал: «… в неравной битве изнемог. Обезображен, обесславлен, футбола толстокожий бог …» На Даниловском кладбище собралось много людей, может быть, больше трехсот. Родственники, друзья, футболисты, тренеры, дети из зиловской спортшколы и просто болельщики. Было тихо, даже когда гроб с телом Юры несли к месту захоронения, монотонный шум с эстакады третьего транспортного кольца вперемежку со звоном лопат, грызущих стылую землю, не нарушал скорбной тишины. Все предпочитали молчать, и только снег поскрипывал под ногами. «Интересно, а кто-нибудь из ЦСКА пришел?» — чей-то мужской голос тихо произнес у меня за спиной. Я твердо знал, что никого из ЦСКА здесь нет, но обернулся узнать, кто задал этот вопрос. По щиколотку в снегу стояли двое незнакомых мне мужчин средних лет. Я посмотрел им в лица, и они смущенно опустили глаза.
Юрий Тишков
Место, где похоронили Юру, — в низине. Наверняка там весной будет непролазная грязь, зато со стороны эстакады третьего кольца оно просматривается как на ладони и …\\ Пронесутся по новому московскому кольцу шикарные иномарки футболистов: «Привет Тишкову!» Проковыляют с ЗИЛа старенькие машины болельщиков со стажем: «Гудок Тишкову!» Пройдет местная шпана, отыгравшая полдня в футбол во дворе: «Салют Тишкову!»
«Перемен! — пел когда-то русский кореец Виктор Цой, — Мы ждем перемен!..».
Если вы хотели бы высказать свое мнение, приглашаем сделать это на сайте Совспорт. Обсуждение началось. Самые интересные комментарии могут быть опубликованы в газете «Советский спорт».
Источник: sovsport.ru