В Выборге завершился 17-й фестиваль российского кино «Окно в Европу». Председатель жюри игрового конкурса, режиссер Алексей Герман-младший, перед тем как огласить свой вердикт, похвалил «Окно в Европу» за то, что оно, в отличие от «Кинотавра», не фокусирует взгляд на арт-хаусе, а на равных с авторскими фильмами допускает к конкурсу и продукты потенциально массового потребления. (Потенциально – потому что из почти двух сотен фильмов, ежегодно производившихся в России до последнего времени, на экран проникало всего несколько десятков, а окупались и вовсе единицы.)
В Выборге завершился 17-й фестиваль российского кино «Окно в Европу». Председатель жюри игрового конкурса, режиссер Алексей Герман-младший, перед тем как огласить свой вердикт, похвалил «Окно в Европу» за то, что оно, в отличие от «Кинотавра», не фокусирует взгляд на арт-хаусе, а на равных с авторскими фильмами допускает к конкурсу и продукты потенциально массового потребления. (Потенциально – потому что из почти двух сотен фильмов, ежегодно производившихся в России до последнего времени, на экран проникало всего несколько десятков, а окупались и вовсе единицы.)
В Выборге завершился 17-й фестиваль российского кино «Окно в Европу»
Тем не менее, жюри свой выбор сделало в пользу именно «авторского кино». Главный приз «Золотая ладья» присудили фильму Андрея Хржановского «Полторы комнаты, или Сентиментальное путешествие на Родину». Это смелое предположение о возвращении Иосифа Бродского в Петербург, на Васильевский остров. Это возвращение превращается автором в путешествие поэта по маршруту детство-отрочество-юность. А также – в путешествие самого автора по собственной жизни и жизни своего поколения: назначив протагонистом Бродского, автор имеет в виду, конечно же, личный «амаркорд».
Над этим синтетическим полотном, соединившим игровые фрагменты с документами и анимацией, Хржановский трудился долго. Пробой сил стал анимационный фильм семилетней давности «Полтора кота», который впоследствии стал разрастаться до «Сентиментального путешествия» с регулярными паузами из-за нехватки средств. В результате получилось подробное и трепетное кино, чьи главные удачи все же связаны с анимационным фрагментами. А главные вопросы возникают к фрагментам игровым и их отношениям с документами. Григорий Дитятковский чертами лица действительно схож с Бродским, их сходство гримерами еще и усилено, но ослаблено энергетикой, которую транслирует актер, видимо, с согласия режиссера. Предпринимающий сентиментальное путешествие поэт просветленно-рассеянно-удивленным выражением глаз более напоминает какого-нибудь сказочника из андерсеновской сказки, нежели Бродского – жесткого, резкого, зачастую желчного, ограненного той жизнью, которая ему досталась.
Это противоречие становится разительным, когда Хржановский смело сводит в соседних кадрах своего Бродского с документальным Бродским из видеоархивов. Финальное прибытие американского путешественника в плаще и шляпе пирожком в город своей юности решено как открытый конфликт носителя неистребимой духовности с позорным евростандартом нынешнего Петербурга, чьи стены сверху донизу увешаны баннерами, улицы вдоль и поперек изъезжены иномарками, а воздух изрешечен деловыми «мобильными» разговорами про бабки и прочие мнимые ценности новой жизни.
Бродский плывет на буксире по рекам и каналам – и не стоит надеяться, что строчки про будущую смерть на Васильевском острове в фонограмму не проскользнули: они – там, и они – в полный голос. Спасибо, без «Баллады о маленьком буксире» обошлось. Впрочем, мы имеем дело с интимным авторским высказыванием – и означенная интимность броней защищает означенное высказывание от упреков в издержках вкуса, тона и чего бы то ни было. В конце концов, это не Бродский как таковой, а «мой Бродский» – обитатель персональной вселенной режиссера Хржановского.
Само собой, ни слова упрека от награждавшего его председателя жюри автор «Полутора комнат» не услышал, да и странно было бы. Зато вместе со всеми присутствующими на торжественном закрытии в Выборгском замке он услышал, что это выдающаяся картина, что такими произведениями наш кинематограф не дарил нас десятилетиями, что это образец тончайшего искусства в каждой своей секунде и клеточке, что с каждым годом значение этой картины будет неуклонно возрастать, и кто этого до сих пор не понял, тот обязательно поймет.
Приз за лучшую женскую роль получила Алиса Фрейндлих, исполнившая роль матери Бродского. Награда для Фрейндлих – это в любом случае большая петербургская радость. Однако играть здесь Фрейндлих было особенно нечего, и Хржановский позвал ее в свой фильм явно не как грандиозную актрису, способную справиться со сложнейшими драматическими задачами, а как драгоценный знак, как питерское «наше все», как символ вровень с корабликом Адмиралтейства.
И бывший ленинградец Сергей Юрский был зван на роль отца на тех же основаниях: такие родители укореняли Бродского в петербургском мифе. На «Окне в Европу» случилось отсутствие серьезных женских ролей, решили наградить Фрейндлих – и прекрасно. Но одна заметная женская роль в конкурсе все же была – это спившаяся балерина, воплощенная Михаилом Ефремовым в фильме-хеппининге Григория Константинопольского «Кошечка». Мимо жюри эта работа не прошла, но результат вышел престранный: сыгравшего в «Кошечке» артиста Ефремова наградили за лучшую мужскую роль – и никому из семерых членов жюри не пришло в голову, что они совершают ошибку и что награда лучшему актеру-мужчине и награда за лучшую мужскую роль суть не одно и то же.
Кстати, обладай это жюри толикой здорового радикализма – и оно могло сделать роскошный жест, создав уникальный прецедент, который оказал бы «Окну» незаменимую пиаровскую услугу. Дело в том, что у Ефремова в конкурсе мужская роль тоже была, и хорошая – в дебютном фильме Ильи Демичева «Какраки». И что бы, спрашивается, не увенчать его дважды – за каждую работу отдельно? Формальные предпосылки к этому были, неформальные (качественный актерский результат и обделенность наградами) тоже имелись. Увы, радикального пороху жюри не хватило. И это подтвердила награда «За художественное решение», выданная трагикомедии Наны Джордаждзе «Метеоидиот» – очередной истории про чудака, очень «культурной» и столь же не свежей, эксплуатирующей конвертируемые речевые особенности грузинского кино.
Не в пример «Метеоидиоту» большой фестивальной неожиданностью стал дебют бывшего психолога Яны Поляруш «Видримасгор, или История моего космоса». Затейливое название (в переводе на привычный русский это «вид Рима с гор») отпугивало и предвещало замкнутый на себя ленфильмовский артхаус, так что многие даже манкировали просмотром, назначенным на последний конкурсный день. Оказалось, никакой не артхаус, а городская сказка с плотно прописанным – в традициях «ленинградской школы» – бытом и счастливым концом. Этот жанр и такие концы указанная школа как раз не приветствовала и почти не практиковала, но предшественника из местных для «Видримасгора» отыскать все же можно – в лице Юрия Мамина: как и в его «Окне в Париж», механизм волшебного сюжета запускается здесь при помощи необычного окна из питерской коммуналки.
Несовершенный, но обаятельный фильм Поляруш был встречен выборгской публикой овациями, и как результат – первое место в конкурсе «Выборгский счет» по результатам опроса фестивальных зрителей, голосовавших после каждого сеанса.
Второе место досталось военной драме Веры Глаголевой «Одна война», третье – упомянутой картине «Какраки».
Документальная и анимационные программы, де юре не менее важные для трехглавого «Окна», де факто попали в этом году на периферию внимания, поскольку из-за сокращения фестивальной дистанции и уплотнения графика их показы шли параллельно игровым. Среди мультфильмов первенствовала «Солдатская песня» Елены Черновой из цикла «Гора самоцветов» – сказка про попытку ангелов-хранителей вразумить вора. А документальную «Золотую ладью» отдали Павлу Костомарову, чей фильм «Вдвоем» описан в авторской аннотации тремя простыми словами «кино про любовь» – и это правда. Поддержав автора в его стремлении к лаконизму, добавлю всего одно слово: талантливое кино про любовь.
Критики выбрали радикальную «Кошечку», Приз имени Саввы Кулиша достался ей же, Приз имени Станислава и Андрея Ростоцких присудили документальному эссе Ирины Васильевой «Второй» о мыслителе Григории Померанце, а президент фестиваля Армен Медведев свой Президенский приз вручил Илье Демичеву за «Какраки». На этом «Окно в Европу» захлопнулось – до будущего августа.
Дмитрий Савельев
Источник: rosbalt.ru