14 июля исполняется 270 лет со дня рождения Гавриила Державина. Гавриил Романович Державин прославился первым своим словом. Он явился на свет 3 (14) июля 1743 года крошечным недоноском. От гибели его спасли дедовским способом: обмазали ржаным тестом и положили в теплую печь. По сути запекли в хлебе.
Поди, братец, с Богом!
Когда младенцу был год, родители со страхом смотрели в окно на огромную комету в небе. И тут малыш ткнул пальчиком в комету и произнес свое первое слово: «Бог!».
14 июля исполняется 270 лет со дня рождения Гавриила Державина. Гавриил Романович Державин прославился первым своим словом. Он явился на свет 3 (14) июля 1743 года крошечным недоноском. От гибели его спасли дедовским способом: обмазали ржаным тестом и положили в теплую печь. По сути запекли в хлебе.
Поди, братец, с Богом!
Когда младенцу был год, родители со страхом смотрели в окно на огромную комету в небе. И тут малыш ткнул пальчиком в комету и произнес свое первое слово: «Бог!».
Впрочем, Вседержитель долго не смотрел в сторону бедного дворянина. Державин начал службу при Петре III рядовым Преображенского полка. Он поселился в солдатской казарме и там стал красиво и с выдумкой писать солдатские письма и куплеты, зарабатывая на этом. Таковы были первые стихотворные опыты.
А потом случился дворцовый переворот (1762). Державин участвовал в походе Екатерины II на Петергоф, куда она двинулась, чтобы арестовать свергнутого ею же Петра III. Герои переворота получили награды, но Державин по-прежнему служил в солдатах, украдкой писал стихи, бегал с поручениями по столице. Как-то раз он принес из роты пакет князю Козловскому, известному тогда поэту. Тот принимал Василия Майкова, который читал хозяину свои стихи.
Державин отдал пакет и заслушался у дверей. Хозяин посмотрел на солдатика и сказал: «Поди, братец служивый, с Богом, что тебе попусту зевать, ведь ты ничего не смыслишь!».
Уходя из дома Козловского, Державин, наверное, грустил: шли годы, а жизнь все еще писалась, как черновик. Чтобы переломить судьбу, надо было что-то предпринять!
Десятая муза
В характере Державина была заложена страсть к риску, он любил дергать черта за хвост. Делал он это за карточным столом. Поначалу ему вредили упрямство и горячность, он проигрывал и помногу. Но постепенно, как пишет его биограф Владислав Ходосевич, десятая муза — Муза карточной игры, которая требует от игрока и вдохновения, и умения, и смелости, улыбнулась ему. Державин стал выигрывать, сумел отыграться, стать богатым.
Карты приносили деньги, ощущение полноты жизни, но не открывали пути к чинам, ко двору. Не приносили успеха и поручения, которые Державин рьяно выполнял, но ему мешали строптивость и упрямство…
Помощь пришла неожиданно. В 1782 году Державин написал оду, которая стала пропуском во дворец. Это знаменитая «Фелица», в которой поэт обращается к Екатерине как к придуманной киргизской княжне Фелице и хвалит ее за разные достоинства:
Не дорожа твоим покоем,
Читаешь, пишешь пред налоем
И всем из твоего пера
Блаженство смертным проливаешь;
Подобно в карты не играешь,
Как я от утра до утра…
Все в стихах узнали императрицу, а главное — ей ода понравилась. Государыня сказала, что никто ее так не понял, как Державин. В награду Екатерина послала поэту золотую табакерку с надписью на пакете: «Мурзе Державину от киргиз-кайсацкой княжны». Начальство поначалу Державина заподозрило даже во взятках от инородцев.
Живи и дай жить другим
Державин полюбил государыню за «Наказ» для Комиссии по созданию нового свода законов. В «Наказе» было много правильных мыслей: спасение России — в самодержавии, самодержец обязан править по закону, закон должен быть справедлив, и ему должны подчиняться все.
Но, увы! От деклараций до реальной политики — дистанция огромная. И Екатерина была женщина умная, гуманная, но политик опытный, осторожный. Девиз, с которым она правила Россией 34 года: «Будем жить и дадим жить другим!».
Державин этого не понимал. Ода «Фелица» открыла ему путь к власти, он стал губернатором, а потом статс-секретарем императрицы, но нигде не мог удержаться надолго, потому что пытался реализовать принципы «Наказа» буквально и завоевал звучную славу чудака, скандалиста и склочника.
Например, в бытность тамбовским губернатором весной 1788 года он принимал комиссионеров, закупавших провиант для армии. Чтобы расплатиться с помещиками-поставщиками, комиссия должна была получить предназначенные для этого деньги из местной казны. Но вице-губернатор, недруг Державина, отказал в выплате.
Шла война, армия Румянцева сражалась на берегах Днестра, в Финском заливе шведский флот атаковал русские корабли, и губернатор Державин как патриот не мог медлить. Он провёл ревизию губернской казны, выявил ассигнованные для провиантской комиссии 17 тысяч рублей и приказал выдать. Однако генерал-губернатор Гудович посчитал это превышением полномочий. Началось «провиантское дело». Державина уволили и отдали под суд.
Почти два года он был статс-секретарем Екатерины. Они дружили и ссорились, он хорошо узнал эту необыкновенную женщину. Она стала для него уже другой, многие иллюзии рассеялись. Да и Державин государыне надоел. И Екатерина уволила его из статс-секретарей и сделала сенатором — «понижение вверх».
Перед закатом
А жизнь шла своим чередом. Державин стал богат, купил большой дом на Фонтанке. Там умерла любимая жена, Екатерина Яковлевна, вскоре он женился на красавице Дарье Дьяковой.
Она была строга к супругу, не раз поругивала его за резкость суждений и поступков. Но не стоит упрощать: он не был Дон-Кихотом. Когда-то взятая на себя роль правдолюбца, который режет правду-матку в глаза, вошла в плоть и кровь Державина. Это была игра. На самом же деле он знал меру в обличениях и умел молчать. В его глазах орден был важнее оды.
Ещё в молодые годы он придумал для себя эпитафию: «Здесь лежит Державин, который поддерживал правосудие, но, подавленный неправдою, пал, защищая законы». Но на его могиле в Варлаамо-Хутынском монастыре нет афористической эпитафии.
Жизнь его вмещала небесное и земное. Он оставил нам и несравненную молитву в стихах, и мечту о централизованном государстве, в котором вельможи не сибаритствуют, а чиновники не воруют. Но последние 13 лет провел на положении частного лица, живя то в столице, то в имении Званка на берегу Волхова в 55 верстах от Новгорода. Там и умер 8 (20) июля 1816 года…
Источник: rus.ruvr.ru