Послание русской литературной эмиграции
«Мы не в изгнании, мы в послании» — именно так характеризовала первую русскую литературную эмиграцию Нина Берберова. Она сама была одной из того круга писателей, поэтов, философов, которые стали частью западной культуры ХХ века, оставаясь носителями русского начала, пишет газета «Русская мысль».
Послание русской литературной эмиграции
«Мы не в изгнании, мы в послании» — именно так характеризовала первую русскую литературную эмиграцию Нина Берберова. Она сама была одной из того круга писателей, поэтов, философов, которые стали частью западной культуры ХХ века, оставаясь носителями русского начала, пишет газета «Русская мысль».
Мать Нины Николаевны была дочерью весьегонского помещика, владельца усадьбы Ладожское в нынешнем Сандовском районе, и устюженского уездного предводителя дворянства Ивана Дмитриевича Караулова. Именно ровный, спокойный, мягкий характер матери уравновешивал отцовские гены, но армянский темперамент протуберанцами пробивался наружу всю долгую жизнь писательницы. На стыке двух национальных менталитетов и зрел талант Нины Берберовой, отмечает издание.
Нина Николаевна родилась 8 августа 1901 года в Петербурге, где отец служил в министерстве финансов чиновником по особым поручениям при министре. Ее гимназическая учительница французского языка Татьяна Адамович, сестра поэта-акмеиста Георгия Адамовича, представила 14-летнюю девочку Александру Блоку и Анне Ахматовой.
Революция перевернула течение жизни. Нина училась некоторое время в Донском университете (переехавшем в войну в Ростов-на-Дону Варшавском), но уже первые ее стихи стали известны в Петрограде, где она вновь оказалась ненадолго в 1921 году, рассказывает газета.
Берберова вступила в Петроградское отделение Всероссийского союза поэтов, занималась в студии Николая Гумилева при Доме искусств. Уже на следующий год она эмигрировала в Германию с мужем, выдающимся поэтом Владиславом Ходасевичем, который был старше ее на пятнадцать лет.
Они кочевали по Европе: Германия, Чехословакия, Италия, Франция. В 1932 году она рассталась с Ходасевичем и тут же вышла замуж вторично — за художника Николая Макеева (свидетелем на свадьбе был А. Ф. Керенский).
Биограф пишет: «Десять лет, прожитые бок о бок с Ходасевичем, дали ей не только знание писательской среды в ее лучшем воплощении (Андрей Белый, Алексей Ремизов, Иван Бунин, Марина Цветаева, Владимир Набоков, Марк Алданов, Максим Горький), но и уникальный литературный опыт — присутствие в творческой лаборатории Ходасевича, глубокого и едкого критика, трагичнейшего поэта, образованного и тонкого пушкиниста».
Во время войны, сообщает издание, она жила в оккупированной части Франции. На возникавшие потом подозрения о ее симпатии фашистам она отвечала так:
«Мы были слишком разочарованы парламентаризмом, капитализмом, третьей республикой, да и Россия была с Германией в союзе, это тоже обещало что-то новое. Когда же через год выяснилось, что все в национал-социализме — садизм и грубый империализм, то отношение стало другим, и только тогда во Франции появилось Сопротивление. Так судила я, так судили многие вместе со мной».
С 1950 года и до конца дней Берберова проживала в США, где преподавала в Йельском и Принстонском университетах. Незадолго до кончины, в 1989 году, она посетила СССР, и встречи ее с литераторами и читателями в Москве и Ленинграде были поистине триумфальными.
Среди довоенной ее прозы особенно выделяется биографическая книга «Чайковский. История одинокой жизни», переведенная на многие языки. Но главным произведением Берберовой стала обширная автобиография «Курсив мой» (опубликована в 1969 г. на английском языке, а в 1972 г. — на русском, в 1999 г. впервые напечатана в России), сообщает газета.
Большое впечатление на читателей произвело ее исследование «Люди и ложи. Русские масоны XX столетия». Когда повесть «Аккомпаниаторша» (1985) перевели на французский, эта книга стала очень популярной, и затем практически все книги Берберовой переводились на основные европейские языки.
Критики справедливо отмечали, что уже с первых произведений в ее творчестве проходит лейтмотивом тема бездомности, осознаваемой как неизбежный удел человека XX столетия, которому его родовое гнездо и большая Родина перестали служить «символом защиты, прелести и прочности жизни».
В романе «Мыс бурь» (1950) описаны два поколения эмиграции: старшее, которое не мыслит своей жизни вне традиционных русских установлений, и молодое, для которого «вселенское» важнее, чем «родное». Утрата России приводит второе поколение и к утрате Бога. Довольно спорным достижением представляется освобождение от национальных и сословных традиций, которому радуются и молодые герои, и автор, отмечает издание.
Берберова часто бравировала тем, что всюду определяла и подавала свою жизненную и литературную позицию как антипочвенную, антиправославную и прозападную. Прошлое не отпускало ее, и поразительно признание, которым Берберова поделилась уже в конце 1980-х: оказывается, она, эмигрантка, до 1953 года, до самой смерти Сталина, никогда, ни на один день не могла избавиться от страха перед тираном, она всей кожей чувствовала его проникающую власть.
Нина Берберова была ярким представителем своеобразного интеллектуального анклава России на Западе. Ее главные книги — «Курсив мой», «Железная женщина», «Люди и ложи» — сегодня продаются по самым высоким ценам и не залеживаются в магазинах. Это пусть рыночный, но объективный показатель востребованности имени и качества книг.
Собственно говоря, из первой эмиграции сегодня помнят три главных женских имени: Марина Цветаева, Зинаида Гиппиус и Нина Берберова. Говорят, любой человек и события интересны большинству современников не более ста лет. Нине Берберовой уже 110.
Она умерла почти двадцать лет назад в Принстоне (США). Еще год в окнах ее дома, согласно последней воле, горел свет. До света в окошке Нина Берберова прожила 92 года. Почти век. Жизнь придала ей ускорение, и она много успела, пишет газета «Русская мысль».
Разговор по душам с Юрием Поляковым
Юрий Михайлович Поляков известен многим как главный редактор «Литературной газеты», которую он возглавляет с 2001 года. Кто-то — почитатель его литературного таланта, а кто-то знаком с его творчеством через кинематограф. В последнее время он стал частым гостем в Будапеште, так как был избран председателем общества «За дружеские связи с Венгрией», сообщает венгерский «Русский курьер».
В свой последний приезд в Будапешт Юрий Михайлович встретился с соотечественниками в Российском доме науки и культуры 24 ноября. Беседа в непринужденной остановке началась с сообщения, что скоро в Венгрии выйдет одна из самых популярных сатирических книг автора «Козленок в молоке» в переводе Йожефа Горетить, зарекомендовавшего себя как прекрасного переводчика произведений Людмилы Улицкой.
Накануне в Союзе венгерских писателей прошла встреча с российским писателем, где были прочитаны отрывки на венгерском языке. Как сказал Юрий Михайлович, даже без знания венгерского языка, можно было догадаться, что слушатели смеялись в нужных местах, а значит, книга хорошо переведена и понравится читателям.
Естественно, беседа в Русском доме коснулась «Литературной газеты», два года назад отметившей свой 180-летний юбилей. Юрий Поляков является 33-м главным редактором. «Литературка» всегда обладала особым духом, ведь основавшие ее в 1830 году Пушкин и Дельвиг заложили основу русской журналистики с большой буквы, отмечает издание.
Были годы, когда газета не выходила, но, как сказал Юрий Поляков, она всегда отражала передовые мысли и была достаточно оппозиционной. Даже в советский период, когда у руля газеты стоял Константин Симонов, от него требовали вольнодумия в разумных рамках.
Писатель посетовал, что «Литературку» пока невозможно купить в Венгрии, хотя эта проблема, вероятно, решаема. Что ж, было бы хорошо, у издания наверняка найдутся читатели, выражает уверенность «Русский курьер».
Себя Юрий Поляков позиционирует как консерватора и с гордостью рассказал, как «ЛГ» при нем освещает принципиальные вопросы. Например, после известных публикаций в России были пересмотрены критерии присуждения государственных премий, а критические публикации в «ЛГ» смогли изменить содержание сомнительных в период постсоциализма учебников современной истории для общеобразовательных школ.
Была рассказана любопытная история, как в 90-е гг. с первой страницы газеты исчез профиль Максима Горького (советского классика обвинили тогда во всех смертных грехах), но через несколько лет после прихода в руководство Полякова, доброе имя писателя было реабилитировано и возвращено на законное место рядом с Пушкиным. По мнению Полякова, творчество Горького пересмотру в истории литературы не подлежит.
Отвечая на вопрос одного из слушателей, Юрий Михайлович открыл секрет, когда выйдет третья часть его романа «Гипсовый трубач» и кто будет изображен на обложке. Он также рассказал, почему, собственно, роман выходил частями.
Оказывается, когда он показал издательству роман вчерне, ему посоветовали выпустить для начала хотя бы первую часть. Так в 2008 году появился «Гипсовый трубач, или Конец фильма» с Мэрилин Монро на обложке. Через год вышел «Гипсовый трубач. Дубль два» с Элвисом Пресли, а теперь в начале года появится третья часть с… Фантомасом на титульном листе. «Зеленая маска, красный галстук… все маски будут сорваны, и будет много политической сатиры», — поясмнил автор романа.
На встрече в Русском доме Юрий Михайлович с удовольствием вспоминал начало своего творчества, как из поэта он постепенно превратился в писателя, как после публикации повести «Сто дней до приказа» в одночасье проснулся известным. По этому поводу был рассказал анекдотический случай.
Повесть, написанную в 1980 г. и изобличавшую дедовщину в Советской Армии, не пропустила военная цензура, однако в 1985-м, после приземления на Красной площади немецкого летчика-любителя М. Руста, тогдашний редактор журнала «Юность» Андрей Дементьев позвонил в военную цензуру и попросил в очередной раз ее напечатать. «Нет, мы ее не пропустим», — заявил цензор. «Лучше бы вы Руста не пропустили!» — вырвалось у редактора.
Наступил 1988 год, и перестала существовать советская цензура. Тогда был опубликован «Апофегей» — повесть о конфликте между Ельциным и Горбачевым. Правда, решивший ее поставить на сцене «Александринки» Игорь Горбачев в последний момент побоялся рисковать. А первой была театрализована его повесть «ЧП районного масштаба» в только открывшемся тогда театре «Табакерка».
Многие литературные произведения Юрия Полякова спустя какое-то время были экранизированы: в 1987 г. — «Работа над ошибками» режиссером А. Бенкендорфом, в 1988 г. — «ЧП районного масштаба» С. Снежкиным, в 1989 г. — «Сто дней до приказа» Х. Эркеновым, в 1999 г. — «Левая грудь Афродиты» А. Павловским, в 2000-м — «Игра навылет» К. Одеговым, в 2003-м — «Замыслил я побег…» М. Ибрагимбековым, в 2003-м — «Козленок в молоке» К. Мозгалевским и В. Нахабцевым.
Все помнят прекрасный фильм С. Говорухина «Ворошиловский стрелок» (1997), где соавтором сценария стал Юрий Поляков. Любопытная деталь, отмечает издание, что Юрий Поляков был в предвыборной команде Говорухина, когда тот выдвинул свою кандидатуру на пост президента России.
Вообще, весь вечер скорее можно было назвать ностальгическим, и слушатели долго не хотели отпускать Юрия Полякова, пишет в заключение венгерская интернет-газета «Русский курьер».
«Смерть князя Потемкина» на софийской сцене
14 декабря в Большом зале РКИЦ в Софии состоялась премьера спектакля Русского камерного театра «Русский салон XІХ века». Спектакль посвящен 200-летию победы России в Отечественной войне 1812 года. Режиссером постановки выступила Галина Шкаева, сообщает портал РКИЦ в Софии.
Спектакль поставлен по болгарской пьесе «Смерть князя Потемкина», изданной в 1872 году. В основе сюжета — героическая народная драма, известная всего в одном варианте и опубликованная русской исследовательницей Т. М. Акимовой «Смерть Потемкина», или «Как француз Москву брал», рассказывает издание.
По данным болгарских исследователей, «Смерть князя Потемкина» разыгрывалась в народных читальнях Болгарии, особенно активно действовавших в годы до и после освобождения Болгарии в Бревне, Старой Загоре, Плевене, Русе и других городах.
На мероприятии присутствовали соотечественники, учителя-русисты, студенты, изучающие русский язык, и многочисленными поклонники Русского камерного театра. Собравшиеся тепло приветствовали яркую и эмоциональную игру актеров театра, пишет портал РКИЦ в Софии.
Источник: rus.ruvr.ru