Новости
В Лондоне на сцене «Колизеума» с 11 по 14 июля балетная труппа Московского академического музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко покажет балет «Коппелия» в постановке выдающегося французского хореографа Ролана Пети. Танцевать будут три состава молодых исполнителей. В партии Сванильды — Кристина Шапран, Эрика Микиртичева и Наталья Сомова; Франца — Сергей Полунин, Семен Величко, Дмитрий Соболевский.
Новости
В Лондоне на сцене «Колизеума» с 11 по 14 июля балетная труппа Московского академического музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко покажет балет «Коппелия» в постановке выдающегося французского хореографа Ролана Пети. Танцевать будут три состава молодых исполнителей. В партии Сванильды — Кристина Шапран, Эрика Микиртичева и Наталья Сомова; Франца — Сергей Полунин, Семен Величко, Дмитрий Соболевский.
Московский Международный фестиваль имени Чехова закрывает свою программу спектаклем испанской труппы «Утопия» на сцене Театра имени Моссовета. В нем заняты 7 танцовщиц во главе с руководителем театра, выдающейся исполнительницей фламенко Марией Пахес. Постановка посвящена знаменитому бразильскому архитектору Оскару Нимейеру и положена не только на музыку, но и на тексты Шарля Бодлера, Пабло Неруды, Сервантеса.
В литовском городе-курорте Друскининкай с 13 июля по 10 августа пройдет I Международный театральный фестиваль Vasara-2013. В переводе с литовского «vasara» значит «лето». Президент фестиваля — художественный руководитель Театра имени Вахтангова Римас Туминас.
В афише фестиваля: «Медея» Театра имени Вахтангова с Юлией Рутберг в главной роли, «Элинор и ее мужчины» по пьесе Джеймса Голдмана «Лев зимой» Центрального академического театра Российской армии, «Три высокие женщины» Эдварда Олби Театра на Малой Бронной (с Евгенией Симоновой, Верой Бабичевой и Зоей Кайдановской), «Материнское поле» по Чингизу Айтматову Московского драматического театра имени Пушкина.
В конкурсной программе еще 12 спектаклей из Гродно (Белоруссия), Вильнюса (Литва), Кишинева (Молдавия), Москвы, Оренбурга и Санкт-Петербурга. В состав жюри вошли знаменитые актеры: Регимантас Адомайтис, Владас Багдонас, Сергей Маковецкий. Тема форума — «Театр и классика: XXI век».
Фестиваль проходит в рамках программы сотрудничества в области культуры между Министерством культуры Российской Федерации и Министерством культуры Литовской Республики на 2012-2014 годы, а так же в соответствии с государственной политикой Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом.
Петербургский Михайловский театр закрыл сезон премьерой «Летучего голландца» Вагнера в постановке Василия Бархатова. Молодой режиссер, обладатель и номинант национальной премии «Золотая маска», назначен руководителем оперной труппы Михайловского театра.
В парижском Театре Елисейских полей со спектаклем «Золотой петушок» Римского-Корсакова гостит Московский государственный академический детский музыкальный театр имени Наталии Сац. Режиссеры — Георгий Исаакян (художественный руководитель театра) и Андрис Лиепа (глава фонда «Русские сезоны XXI век») сделали реконструкцию легендарной постановки Михаила Фокина, осуществленной им в 1913-1914 годах для «Русских сезонов» Сергея Дягилева.
Фестиваль
9 августа исполнится год, как не стало Петра Фоменко. Но его театр приурочил фестиваль, афиша которого составлена спектаклями самого Петра Наумовича, не к годовщине смерти, а ко дню рождения мастера — 13 июля. В фойе развернули выставку: афиши постановок, сделанных Фоменко в Москве и Ленинграде, черно-белые фотографии. Они закреплены на деревянных рамах, там же подвешены плееры: нажав кнопку, можно послушать фрагменты спектаклей.
«Автор не имеет права…», — к этому тексту из «Театрального романа» Булгакова (последней премьере, вышедшей при жизни Фоменко) его театр не имеет отношения, он был и стараниями труппы остается приютом хорошей литературы, поэзии и музыки. Зал всегда полон, публика любит театр и его актеров.
Мы поговорим с одной из ведущих актрис труппы Галиной Тюниной. Начнем с воспоминания о первой встрече с Петром Наумовичем.
— Я не проходила вместе со всеми первый и второй тур, я пришла позже. Я работала в Саратовском театре драмы, приехала с ним на гастроли в Москву. Я опоздала на какие-то туры. За меня Петра Наумовича просила Татьяна Васильевна Зуровская. Я увидела его в первый раз на дополнительном туре. Он прошел в аудиторию тяжелой поступью. У него были нахмуренные брови. Он смотрел вниз, а не на нас. Тогда у меня возник тот священный трепет, который и потом сохранился.
Я плохо вижу и не могла разглядеть его реакции на то, что читала, но чувствовала, что не понимаю его, а он не понимает и не принимает меня. Потом он сказал: «Посмотрите монолог Розалинды из „Как вам это понравится“ Шекспира». Я побежала в библиотеку, нашла пьесу и поняла, что там нет никакого монолога Розалинды. Что же делать? Сказать, что не поняла задания, не нашла монолога?
Я решила составить монолог из сцены Розалинды с Жаком. Через два дня пришла на последний тур, начала говорить этот текст, услышала его смех. С этого момента мы «зацепились».
— А вы поняли, почему он попросил вас подготовить несуществующий монолог?
— Он всегда шел от человека. Наверное, увидел, то, что могло во мне отозваться, позаботился обо мне. Потом мы вернулись к этой пьесе. Он хотел поставить ее в Театре имени Моссовета, взяв четырех своих студенток (меня, Ксению и Полину Кутеповых и Мадлен Джабраилову). Олег Меньшиков репетировал Жака-меланхолика, а мне была поручена роль Розалинды.
Счастье длилось несколько дней. Потом все это завернули, сказали: «Мы еще должны учиться, а вы, Петр Наумович, прекратите совращать молодое поколение обещаниями каких-то спектаклей».
В последний раз он предложил мне эту роль, когда ставил спектакль с группой стажеров. Но мы решили, что она должна остаться за девочками-стажерами, потому что иначе ансамбля не будет. Так роль Розалинды прошла мимо.
— Как обычно Фоменко праздновал свой день рождения?
— Никак. Он уезжал, удирал. Один-единственный раз отметил день рождения в театре года два тому назад. Он пришел с супругой Майей Андреевной. Собралась труппа. Все было очень скромно, просто, как в день рождения самого обычного человека — как будто он сидит не в своем театре, им отстроенном, не среди актеров, им собранных. Заставил себя выслушать хвалебные слова в свой адрес. Он этого не любил. Даже сейчас, когда я слышу, как мы его восхваляем, думаю, что ему бы это сильно не понравилось, что он бы нас пристыдил.
— На открытии выставки нынешний художественный руководитель театра Евгений Каменькович сказал, что у Фоменко был свой метод работы, но мысль свою не пояснил. Что за метод, в чем его особенность?
— У него был один метод — артисты и все, что связано с их индивидуальностями, характерами. Он придумывал спектакли для актеров. Идеи рождались от артистов. Он когда-то сказал: «У меня такой метод: сегодня у меня сыграли Галечка и Юлечка, завтра должен сыграть Андрюшечка, а послезавтра — Машенька. Такая концепция у моего театра».
— А он вникал в вашу личную жизнь?
— Он никогда в нее не входил, но и не игнорировал. Он всегда был очень внимателен к любой детали, ко всему, что происходит с людьми. Он не презирал бытовую сторону жизни. Никогда не позволял себе влезать с советами, наставлениями, но мог выслушать.
Мы иногда рассказывали ему свои истории, плакались, жаловались. Он помогал разрешать личные проблемы. Я помню, как однажды позвонила ему со съемок фильма, сказала, что разочарована и хочу от этой работы отказаться, убежать. А он просто сказал: «Галь, тебе деньги нужны?».
— То, что Фоменко знал про вас как про людей, входило в его спектакли?
— Для него театр был открытый мир. Человек, выходящий на сцену, был для него прозрачен. Он умел считывать его внутреннюю историю, пытался театральными воздушными красками нарисовать картину. Он «рисовал» людей, создавал образы из живого материала.
Почему его не увлекали современные технологии в театре? Потому что без человека на сцене ему становилось скучно. А любое человеческое проявление он впитывал так, будто никогда прежде ничего подобного не видел: ничего более удивительного, чем живое существование человека, не было. Оно так и осталось навсегда самым главным и определяющим в этом театре.
— Как удается сохранить спектакли в отсутствие Петра Наумовича?
— Изо всех сил стараемся. Я перелистываю тетради, в которых записано, что он когда-то говорил. Хотя понятно, что сегодня он мог бы говорить иначе. В какой-то момент наступает ужас: понимаешь, что никто никогда мне не сделает тех замечаний, не предъявит того счета, по которому мы жили. Мы знали, что он будет предъявлен, отсюда — внутренняя собранность, готовность к работе, требовательность.
Сейчас играешь, выходишь на аплодисменты, понимаешь, что спектакль был хороший, но уже не представляешь, что бы он сказал. Хотя, наверное, он растворен в каждом из нас. Мы можем что-то советовать друг другу. Возможность слышать друг друга и опираться друг на друга — это наше счастье. Мне бы очень не хотелось, чтобы планка снижалась. Не знаю, насколько нас хватит, это очень трудно. Вера есть, уверенности нет.
«Вера есть. Уверенности нет» — одна из любимых присказок Петра Фоменко, которую повторила Галина Тюнина.
Источник: rus.ruvr.ru