«Я думаю, что современная цивилизация, особенно в эпоху индустриализации, превращает людей из клеток в раковые опухоли. Боюсь, что только настоящая глобальная экологическая катастрофа заставит человечество очнуться и осознать степень разрушения окружающей среды», — говорит Уолтер Бонд. — Льды Арктики, площадь которых никогда не была такой маленькой как сейчас, вулканы и наводнения слишком далеки от нас, чтобы понять масштаб природных катаклизмов. А вот цены на мясо в соседнем магазине гораздо ближе. Для получения 1 кг свинины, которым могут наесться два человека, расходуется около 10 кг зерновых и других культур и порядка 10 тысяч литров воды. Не надо быть экспертом, чтобы подсчитать, сколько эти двое проживут, питаясь таким количеством зерна. И это лишь голые цифры. Что и говорить о страданиях животных на птицефабриках и фермах, о бесчеловечности людей, занятых в меховой и кожаной индустрии, о вивисекции и цирках»…
«Я думаю, что современная цивилизация, особенно в эпоху индустриализации, превращает людей из клеток в раковые опухоли. Боюсь, что только настоящая глобальная экологическая катастрофа заставит человечество очнуться и осознать степень разрушения окружающей среды», — говорит Уолтер Бонд. — Льды Арктики, площадь которых никогда не была такой маленькой как сейчас, вулканы и наводнения слишком далеки от нас, чтобы понять масштаб природных катаклизмов. А вот цены на мясо в соседнем магазине гораздо ближе. Для получения 1 кг свинины, которым могут наесться два человека, расходуется около 10 кг зерновых и других культур и порядка 10 тысяч литров воды. Не надо быть экспертом, чтобы подсчитать, сколько эти двое проживут, питаясь таким количеством зерна. И это лишь голые цифры. Что и говорить о страданиях животных на птицефабриках и фермах, о бесчеловечности людей, занятых в меховой и кожаной индустрии, о вивисекции и цирках»…
«Я думаю, что современная цивилизация, особенно в эпоху индустриализации, превращает людей из клеток в раковые опухоли. Боюсь, что только настоящая глобальная экологическая катастрофа заставит человечество очнуться и осознать степень разрушения окружающей среды», — говорит Уолтер Бонд. — Льды Арктики, площадь которых никогда не была такой маленькой как сейчас, вулканы и наводнения слишком далеки от нас, чтобы понять масштаб п
По мнению Бонда, обладать этой информацией и оставаться пассивным — значит, быть соучастником. Каждое свое послание он подписывает: «Свобода животным, чего бы она ни стоила».
Борьба Бонда основывается на искренней и безграничной любви к животным. К сожалению, она окончилась тюремным заключением. Его осудили за поджог фабрики по переработке овчины, фабрики по переработке кожи и ресторана, где подавали фуа-гра. Но активист жалеет лишь о том, что попался. «Я знал, что буду сражаться, пока меня не арестуют или не убьют», — утверждает он. Он находится в тюрьме Мэрион среди опасных террористов, там же, где отбывает срок Виктор Бут.
Уолтер Бонд никогда не был избалованным ребенком. Его родители жили скромно и считали это честным и правильным. Также они воспитали и мальчика. Он никогда не сравнивал себя с другими детьми. В 10 лет Уолтер много общался со своим двоюродным братом, который познакомил его с панк-роком и местными андерграундными группами. Музыка оказала сильнейшее влияние на формирование его мировосприятия.
В возрасте 19 лет он попал в фирму, занимавшуюся строительством скотобоен. Это стало началом его полнейшего преобразования. «Я мирился со смертью животных, которую видел вокруг себя каждый день, потому что это была моя работа», — признается Уолтер Бонд. Он проработал полгода на скотобойне, где входил в бригаду по расширению секции, где происходил убой. Сначала это казалось ему нестерпимым, но он привык работать больше 12 часов по колено в запекшейся крови. Но однажды он стал свидетелем ужасающей сцены, когда его коллеги догнали вырвавшегося на свободу борова и под улюлюкание жестоко добили.
После пережитого потрясения он уволился и взялся за манифест «Права животных» Питера Зингера. Он связался с разными активистскими группами по защите прав животных в США и Великобритании, чтобы помогать распространять знания об угнетении, эксплуатации животных и бизнесе мясопроизводства. Вскоре молодой активист осознал, что проблема не в недостатке информации, а одни только лекции не заставят людей реально изменить их отношение к животным. Надо действовать.
Позже он присоединился к движению Straight edge, которое зародилось в 70-х годах среди музыкантов, играющих хардкор-панк. Его приверженцы отказываются от употребления алкоголя, табака и других рекреационных наркотиков, выступая против сексуальной революции и гедонизма. Зачастую музыканты также являются активистами. Уолтер лишал себя все большего, пока не довел свой образ жизни до аскетического. Не имея семьи или романтических связей, он отказался даже от дома — небольшой квартирки-студии. «Становясь старше, я осознал, что вещи, которыми ты обладаешь, на самом деле порабощают тебя, — отметил Бонд. — А свободу я люблю больше вещей».
Хотя Бонд обратился в суфийский ислам, религия занимает лишь номинальное место в его жизни. Абдул Хакк, как его стали звать после обращения, считает, что находится на более высоком уровне духовности. Он исполняет все, что требуют предписания его религии, но не потому, что боится наказания, а потому, что «это дисциплинирует и укрепляет душу». «Если твоя вера подпитывается любовью, — говорит Бонд, — твое сражение будет праведным. Если же ты веришь из страха, ты будешь драться с ненавистью и осуждением».
Источник: rus.ruvr.ru