Сборы российских фильмов в прошлогоднем прокате составили 5,6 млрд рублей, что на 16% больше, чем в 2010 году. Несмотря на ободряющие цифры, «Труд» считает, что и у зрителей, и у деятелей отечественного кино не слишком много поводов быть довольными друг другом.
Спасибо инфляции
Сборы российских фильмов в прошлогоднем прокате составили 5,6 млрд рублей, что на 16% больше, чем в 2010 году. Несмотря на ободряющие цифры, «Труд» считает, что и у зрителей, и у деятелей отечественного кино не слишком много поводов быть довольными друг другом.
Спасибо инфляции
Российское кино пребывает если не в упадке, то в стагнации. Реальная ситуация становится понятна, если от миллиардных сборов перейти к числу зрителей — оно практически не изменилось. В 2010-м было продано 168,6 млн билетов, в 2011-м всего на 0,7% больше — 169,7 млн Так что о реальном укреплении позиций российского кино говорить не приходится: за рост кассовых сборов в этом случае отвечают не деятели кино, а — банально — инфляция, из-за которой средняя цена билета увеличилась на 22 рубля.
Зрители не доверяют российскому кино. С января по октябрь 2011 года сборы отечественных картин в нашем прокате не дотягивали даже до 10% от общей кассы. Ни один проект не выстрелил по-настоящему: ни «Выкрутасы», в которых снялись любимчики российской публики Милла Йовович и Иван Ургант, ни ромком «Пять невест» с Лизой Боярской, ни фарс про экономические махинации Мавроди «Пирамммида».
«Фильм неплохой, хотя и российский»
В этом смысле русское кино можно назвать по-настоящему экспериментальным — будь то боевик или романтическая комедия. Зрители идут на него с опаской, предпочитая куда более проверенный голливудский жанр. Иногда, конечно, случаются исключения. «Фильм неплохой, хотя и российский», — довелось услышать от зрительницы картины «Елки-2», которая вообще-то хотела попасть на фильм «Миссия невыполнима» с Томом Крузом, но закончились билеты.
«Около 35% зрителей, выходящих из кинотеатров, говорят, что не хотели бы смотреть русское кино. Виноваты мы сами, — вынес вердикт российским кинематографистам генеральный директор Первого канала Константин Эрнст на 33-м Международном московском кинофестивале. — „Яйца судьбы“ и молочные железы Анны Семенович окончательно отвратили от российского кино зрителя. Мы его столько раз обманывали, а большая аудитория обмана не прощает. Дураки серьезно испортили нам площадку».
Правда, «дураки» свою аудиторию тоже завоевали, и, как показывает статистика, любителей «молочных желез Анны Семенович» хватает: фильмы-капустники от участников Comedy Club каждый год попадают в десятку самых кассовых.
Спас отечественное кино от полного провала вышедший под занавес года кинохит про народного любимца «Высоцкий. Спасибо, что живой». Сработало и сарафанное радио, и любовь к выдающемуся барду. Пиарщики тоже не промахнулись: наверняка немалая часть зрителей пошли в кино, чтобы сказать свое веское слово в споре о том, кто же все-таки сыграл Владимира Семеновича. В итоге картину посмотрели 3, 7 млн зрителей, которые принесли российскому кино 15% от его общей кассы. Так что Константину Эрнсту — сопродюсеру «Высоцкого» — удалось-таки сделать нормальный русский фильм.
На втором месте расположился новогодний ромком от продюсера Тимура Бекмамбетова «Елки-2» (сборы — 825 млн рублей, зрителей — без малого 3 млн). Этот случай тоже показателен: продюсеры боятся принципиально новых проектов и снимают то, что, по сути, уже снимали раньше — новые части успешных фильмов (о пристрастии и наших, и голливудских деятелей к франшизам см. «Труд» от 17.01.2012).
Тенденцию подтверждает первая десятка самых кассовых картин: ровно половина в ней — это сиквелы — продолжение мультэпопеи «Три богатыря и Шамаханская царица», «Бой с тенью 3D», «Служебный роман. Наше время», «Самый лучший фильм 3D», «Любовь-морковь-3».
Бедные и знаменитые
Авторское кино по плохой российской традиции плетется в самом конце бокс-офиса. Фильмы, благодаря которым зрители во всем мире думают, что кино в России еще не умерло, на родине игнорируются. Так, одно из главных кинособытий 2011 года, картина Андрея Звягинцева «Елена» (специальный приз жюри в Каннах, «Золотой орел») оказалась лишь на 29-й строчке по итогам российских сборов. Злободневную ленту у нас посмотрели всего 100 тысяч человек. Понятно, что авторское кино делается не для феноменальных кассовых сборов — этого не отрицает и продюсер фильма Александр Роднянский, — но неужели тот острый личный и социальный конфликт, что показан в «Елене», стороннему каннскому зрителю интереснее, чем нашему, про которого, по сути, лента и снята?
Тридцатку кассовых российских картин закрывают романтические «Два дня» новобрачной Дуни Смирновой. Эту картину от провала в прокате не спасли даже звездные актеры Федор Бондарчук и Ксения Раппопорт. Остальные авторские картины не попали даже в тридцатку: сборы фильмов «Мишень» Александра Зельдовича, «Жила-была одна баба» Андрея Смирнова и «В субботу» Александра Миндадзе (все — с хорошей фестивальной историей в 2011 году) ничтожно малы.
Некоторые успешные фестивальные картины вообще не могут получить своих прокатчиков. Год назад такое произошло с «Овсянками» Алексея Федорченко, собравшего несколько призов в Венеции. В этом году история повторилась с «Портретом в сумерках» Ангелины Никоновой и Ольги Дыховичной. Картина побывала на фестивалях в Торонто, Рейкьявике, Варшаве, Салониках, Стокгольме, но чтобы фильм дошел до отечественных зрителей, авторам пришлось создать собственную прокатную компанию, а режиссер Ангелина Никонова сама развешивала афиши в кинотеатре «Пионер».
Откуда гниет рыба
Как ни прискорбно, но игнорируют авторское кино не только зрители, но и власть. Так, из-за реформы киноиндустрии оно оказалось на обочине — созданный в рамках этой реформы Фонд социальной и финансовой поддержки отечественного кино предпочитает выделять деньги крупным проектам, которые и без того способны окупить себя в прокате. Есть какие-то возможности и у Министерства культуры, но оно дает деньги всего на несколько авторских картин, и чтобы заполучить их, нужно выдержать огромную конкуренцию.
Фонд кино тоже иногда выделяет средства на социально значимые проекты, но чтобы заполучить этот статус, нужно пройти огонь, воду и медные трубы, то есть практически снять фильм. Например, «Фауста» режиссера Александра Сокурова Фонд кино признал социально значимым только тогда, когда стало известно, что картину взяли в конкурс Венецианского кинофестиваля. До этого все мольбы продюсеров оставались неуслышанными. В итоге лента получила главный приз в Венеции — «Золотого льва», с чем Сокурова лично поздравил премьер-министр Владимир Путин. «Фауст» выйдет в российский прокат 9 февраля на рекордных для авторского кино 100 копиях (заслуга Владимира Путина — и в этом тоже) и… наверняка провалится в прокате. Хотя в одной только Италии фильм Сокурова уже собрал 600 тысяч долларов.
«Молочные железы Анны Семенович» свое дело сделали. Чтобы высидеть в темном зале один на один с «Фаустом», который к тому же длится два с лишним часа, нужно быть готовым не просто поржать, а еще и немного думать. Такой публики в стране осталось совсем мало.
Сергей Толстиков, исполнительный директор Фонда кино: «Хорошие фильмы есть»
— Критики чаще всего заостряют внимание на неудачных цифрах и фактах. Получается, что кино не снимается, что все будет только хуже. Реальная жизнь гораздо сложнее. В кино есть талантливые люди, которые делают хорошие фильмы. И мы должны им помочь. Сейчас уже есть результаты реформы кино, и можно сказать, что вышло достаточно успешных картин, которые повернули зрителей к российскому кино. Картины, вышедшие в ноябре—декабре 2011 года, сделали 40% общегодовых сборов. В 2012 году мы делаем ставки на «Шпионский роман» и «Август. Восьмого».
Цифры
Топ-3
Знаковые российские фильмы, которые провалятся в отечественном прокате
Метафизическая драма, получившая главный приз на Венецианском кинофестивале в 2011 году, вряд ли привлечет любителей «поржать».
Картину расхвалили и в России, и за рубежом, но аудитории за пределами столичного круга эстетов этот фильм-эксперимент едва ли будет интересен.
Артхаусный фильм Мизгирева будет представлять Россию на Берлинале. Такое жесткое и правдивое кино любят в Европе, но не у нас.
Источник: trud.ru