6 октября в новом театре «Россия» состоялась премьера мюзикла «Русалочка», которую представила компания «Стейдж Энтертейнмент» совместно с Disney. Главную роль в постановке исполнила Наталия Быстрова. Мюзикл уже получил признание в Европе и был награжден двумя премиями «Оскар» за хиты, написанные Аланом Менкеном. Легендарный композитор, восьмикратный обладатель премии «Оскар» и создатель музыки к анимационным фильмам Disney «Красавица и чудовище», «Аладдин», «Покахонтас» и более новым «Рапунцель» и «Не бей копытом» признается, что именно «Русалочка» стала вершиной его творчества. АЛАН МЕНКЕН лично посетил премьеру в Москве и представил зрителям российскую версию мюзикла. РБК daily и МАКС ХАГЕН не без трепета поговорили с заслуженным тружеником экрана и сцены.
6 октября в новом театре «Россия» состоялась премьера мюзикла «Русалочка», которую представила компания «Стейдж Энтертейнмент» совместно с Disney. Главную роль в постановке исполнила Наталия Быстрова. Мюзикл уже получил признание в Европе и был награжден двумя премиями «Оскар» за хиты, написанные Аланом Менкеном. Легендарный композитор, восьмикратный обладатель премии «Оскар» и создатель музыки к анимационным фильмам Disney «Красавица и чудовище», «Аладдин», «Покахонтас» и более новым «Рапунцель» и «Не бей копытом» признается, что именно «Русалочка» стала вершиной его творчества. АЛАН МЕНКЕН лично посетил премьеру в Москве и представил зрителям российскую версию мюзикла. РБК daily и МАКС ХАГЕН не без трепета поговорили с заслуженным тружеником экрана и сцены.
6 октября в новом театре «Россия» состоялась премьера мюзикла «Русалочка», которую представила компания «Стейдж Энтертейнмент» совместно с Disney. Главную роль в постановке исполнила Наталия Быстрова. Мюзикл уже получил признание в Европе и был награжден двумя премиями
Я — популярный мультгерой
— В отличие от «Красавицы и чудовища», всего за год перенесенных из мультика в мюзикл, постановка «Русалочки» на сцене заняла несколько лет. Почему в этом случае потребовалось больше времени?
— Прежде всего, пришлось разбираться с «подводным миром». За «Русалочку» брались несколько разных режиссеров, и перспектива устройства его на сцене для большинства из них оказалась слишком устрашающей. Несколько лет так и ушли на переговоры с ними, что и как можно сделать, пока наконец не появилась интересная концепция. В отличие от многих подобных случаев у нас была и музыка, и тексты, но сама постановка была слишком крепким орешком.
— Как вы думаете, почему еще в 1989-м мультфильм «Русалочка» настолько точно попал в яблочко?
— Главное, чем была «Русалочка» — это возвращением к стилю мультипликационных мюзиклов. Здесь способности Говарда Эшмана и мои музыкальные интересы совпали с потребностями и ожиданиями Disney. Компания была в восторге, потому что такой мультфильм напомнил им о тех временах, когда были популярны «Золушка», «Питер Пэн», «Пиноккио». И мне кажется, что история русалочки Ариэль — девушки, которая рвалась к собственной цели, была бунтаркой в глазах ее отца, — отвечала чувствам таких же девушек в нашем мире. Она ведь не столько любви искала, сколько стремилась стать частью совсем другой культуры, которая, в свою очередь, была угрозой ее миру. «Русалочка» и история, заложенная в мультик, попали в резонанс — они сработали сразу на нескольких уровнях.
— Когда вы пишете музыку к мультфильмам, то держите в уме детскую аудиторию или вообще массового зрителя?
— Когда я сочиняю музыку для мюзиклов — будь то сценическая постановка или мюзикл в мультфильме, — единственный барометр — мои собственные чувства. Обычно я не думаю о том, кто и как будет воспринимать музыку. Скорее я ориентируюсь на ребенка где-то в глубине себя или отца непослушной дочки. Именно эти чувства ты и вкладываешь в музыку и историю, которую она поддерживает, и при этом стараешься выйти за собственные пределы, насколько это возможно. Я обнаружил, что самые удачные и популярные у большой аудитории вещи получаются, когда ты прислушиваешься только к себе.
— Кстати, каким образом вы умудрились вписаться в саундтрек к «Рокки V» в 1990-м — тоже к себе прислушались? Вы тогда за песню и «Золотую малину» получили…
— (Хохочет.) Ну вот. Я-то думал, мы о мультиках разговаривать будем. Во время съемки фильма ко мне обратился Слай… Сильвестр Сталлоне — как гром среди ясного неба! Я у него еще спросил: «Как вы на меня вышли?» И в итоге мы оказались в студии с Элтоном Джоном, который спел мою песню. Тогда это был один самых лучших моментов в моей жизни. Подумать только, тебе звонит Сталлоне, чтобы ты написал песню, которую споет Элтон Джон. Неужели не замечательно? (Смеется.)
Сюжет этой драмы
— О’кей, давайте о мультиках. Какие существуют правила и требования, когда ты пишешь материал к мюзиклам — анимированным или театральным?
— Я, например, вообще не сажусь за фортепиано, пока не получаю ответы на несколько основных вопросов. Каков музыкальный словарь? Как он будет использоваться применительно к истории? Как в истории действуют песни, которые тебе надо написать? Куда ведут эти песни и какова их цель? В какой момент песня должна начаться и где ее нужно закончить? Каких целей тебе нужно добиться песней в том, что касается аудитории? Когда ты отвечаешь на эти вопросы — можно переходить к следующей стадии. С коллегой, отвечающим за текст, ты усаживаешься в студии и начинаешь писать, следя за тем, чтобы история на протяжении всех песен и композиций постоянно двигалась вперед — музыкальный материал должен использоваться максимально эффективно. Это единственные, пожалуй, правила. Вдохновение — дополнительный фактор. Тебе без него не обойтись, но главное — это опыт и твои способности. Конечно, когда есть структура, ты можешь позволить себе и пропустить через нее собственные эмоции.
— То есть здесь главное — привязка к сюжету, а все остальное второстепенно?
— Совершенно верно. Иногда тебе даже приходится этот сюжет немного поправлять, чтобы песня сработала. Как музыкальные драматурги, мы должны находить наиболее грамотный способ адаптировать друг к другу историю и песни, посредством которых она рассказывается. Понимаете, песни должны быть узнаваемыми и должны развлекать публику. То есть наша работа — сделать историю такой, чтобы она хорошо ложилась на песни, написанные в понятном и развлекающем зрителя стиле. И если ты справился, то независимо от того, насколько хороша история, получится хороший мюзикл.
— Вам не кажется, что по сравнению с обычными композиторами и артистами вы находитесь в более комфортной ситуации? У вас заранее есть история и картинка — не нужно выдумывать тему, на которую будет написана песня.
— Стойте-стойте. На самом деле мы пишем песни еще до появления определенных образов — именно с песен все и начинается. Как правило, мы держим в уме не столько картинку, сколько драматическую структуру сюжета. Он куда важнее картинки и значит для нас гораздо больше — и в рабочем, и в эмоциональном плане. Но только когда этот сюжет полностью склеивается благодаря песням, дело доходит до анимации или постановки.
— Вы можете объяснить, почему в 1970-х годах вы обратились именно к работе в мюзикловом стиле, хотя, возможно, могли бы стать неплохим автором или певцом типа того же Элтона Джона?
— В какой-то момент я обнаружил, что мне больше нравится давать свой голос другим персонажам. Я их как бы оживляю, когда пишу песни, — как ни странно, такой вариант дает мне гораздо больше возможностей для самовыражения. Во-вторых, оказалось, что во мне есть редкая способность привносить ощущение поп-музыки в такой классический стиль, каким, по сути, являются мюзиклы. Здесь я, как композитор, служу кем-то вроде посредника между тем и другим. И у меня как-то не возникало достаточных причин, чтобы становиться «обычным» артистом. Нет, знаете, я много лет баловался такой идеей — записать альбом, посмотреть, способен ли я на сольный выход на сцену. Мне даже приходили вполне конкретные предложения. Но записывать собственный альбом — это же еще и обязанность гастролировать. Ты не можешь просто выпустить альбом; ты еще должен убить полгода на его рекламу — концерты, телешоу. А мои обязанности чуть не с самого начала касались только мюзиклов и с такими планами состыковывались плохо. Было бы слишком трудно пытаться успеть все и везде. Так что в моей жизни просто не нашлось места подобным идеям. Конечно, можно еще и попробовать разок, каково это. Но, сами понимаете, в 65 лет… (Смеется.) Странно же будет, наверное, в таком возрасте рабочие принципы менять.
Традиционные ценности
— За все время, что вы в музыке, много чего произошло и до сих пор происходит. У вас не возникало ощущения, что вы что-то теряете, обратившись к таким герметичным стилям, как мюзиклы и саундтреки?
— Я скажу так: у мюзиклов нет собственного музыкального стиля. Они могут основываться на роке… Смотрите, моим первым более-менее мюзиклом был Little Shop of Horrors, в котором в ход были пущены и рок-н-ролл, и психоделика. Мне доводилось работать с мюзиклами, основанными на джазе, соуле, калипсо. По-моему, это и хорошо, что музыкальный словарь, который в них используется, может быть любым — хоть хип-хоп. Вот в Sister Act, например, у меня заиграло диско. Я вообще обожаю здесь играть со стилями — ты можешь тасовать их внутри одной постановки.
— Но ведь вот в чем дело. Играть можно что угодно, но наибольшего успеха все равно добиваются наиболее традиционные вещи…
— В чем-то вы и правы, но слово «традиционный» я бы здесь относил к сюжету. Чтобы ни происходило, в кино все равно самыми удачными будут те самые традиционные драмы. Даже «Унесенные ветром» актуальны в наши дни. Можно снять новую версию — но основная форма останется прежней. И в мюзиклах аудитория тоже более охотно реагирует на эти базовые формы. И они являются ключом к тому, что мюзиклы так их и придерживаются, этих основных ценностей.
— Это не загоняет мюзиклы в своего рода тупик? Какие бы сюжеты и стили ни использовались, все равно в цене остаются эти прекрасные медленные песни с красивыми гармониями и развесистыми оркестровками. Ты можешь и хип-хоп попробовать, но народ лучше всего проглотит то, что уже было придумано давным давно. Как раз и ваши самые известные песни выдержаны в классическом ключе…
— Я понимаю, о чем вы говорите. Видите ли, мюзиклы развиваются собственным, особенным образом. Бывают исключения и резкие попытки двинуться в каком-то специфическом направлении типа The Book of Mormon, но это скорее попытка перенести юмор «Южного парка» на сцену. Так или иначе один-два раза в год появляются такие нестандартные вещи. Вообще я удивляюсь, почему в России так мало выпускается собственных мюзиклов, — вы не пытаетесь по-своему освежить сцену, а предпочитаете уже известные постановки…
— А если говорить о саундтреках, особенно тех, которые получают награды? Кажется, в этой сфере ситуация аналогичная…
— Думаю, на первый взгляд так все и выглядит. Но если копнуть поглубже, то время от времени находится что-то более оригинальное — иногда такие саундтреки даже прорываются и до уровня наград. Помните, как Эминем прорвался? Это же на самом деле для всех было абсолютной новинкой. Но вы правы в том, что культура — и в том числе ее часть, касающаяся саундтреков, — в основном состоит из имитаций. Успешные работы начинают прогоняться на разные лады снова, и снова, и снова — пока публику это окончательно не достает. (Смеется.) И вынужденно выдумывается что-то новое.
— По-моему, персонажи вроде Эминема и прочих поп— и рок-звезд стали пользоваться спросом в кино как раз из-за того, что саундтрекам тоже надо было как-то развиваться. И приходится как-то разбавлять все эти привычные киномузыкальные темы чем-то популярным у широкой публики. И денег, конечно, на этом можно тоже заработать…
— Конечно! И не забывайте, что даже если ты поп-артист, тебе все равно приходится сталкиваться с устоявшимися стандартами — нужно уметь вписаться в форму. Проблема только в том, что большая часть этих артистов пытаются и в кино заниматься тем же, чем в альбомах и на концертах, — не предпринимая шагов в сторону киноформы и не развиваясь в целом. Есть и еще одна интересная сторона этого процесса: поп-музыка всегда ориентирована на интеграцию в себя других форм. Так что можно еще посмотреть, кто на что влияет.
Первый среди равных
— С 1990-го по 1996-й вы четыре раза получили «Оскара» за свои работы и с тех пор пока ни разу не смогли снова победить в тех же самых номинациях. Вам не казалось, что в определенный момент вы просто оказались в тренде?
— Я бы не назвал это трендом. Но думаю, что со временем люди стали ощущать, что ситуация становится странной, когда один и тот же композитор годами получает награды. Это было совершенно очевидно, когда меня номинировали на «Оскар» за «Горбуна из Нотр-Дама». К тому же публика успела выучить мой музыкальный словарь. Пришло время двигаться дальше, и я это отлично понимаю. Ты можешь получить много наград за короткий период, но постоянно такого происходить не может. Совершенно естественно.
— Можно ли назвать вас «последним из могикан» в музыке для мультфильмов и мюзиклов? Вроде бы после вас пока так и не появилось настолько же влиятельных композиторов в этой области?
— (Смеется.) Как мило с вашей стороны, я польщен! Нет, нет. Поколения композиторов приходят и уходят. Возможно, я просто самый успешный из старого поколения. Посмотрите, например, на Джейсона Сигела, спродюсировавшего «Маппетов», — он идеальный человек для работы с Disney! Или Брет Маккензи и его саундтрек к Flight of the Concords — музыка исключительно умная и доставляющая при этом огромное удовольствие. А Бобби Лопес, написавший The Book of Mormon! Кругом полно отличных ребят, которые создают замечательные песни. Так что нет, хоть я и могиканин, но точно не последний! А вообще спасибо. Когда тебе говорят такие слова, то понимаешь, что не зря старался.
— Кажется, вы все знаете о правильных гармониях и музыке, которая может зацепить широкую аудиторию. Поделитесь секретом, какая для вас любимая — или идеальная — последовательность аккордов? Чтобы и интересно было, и чтобы песню все кругом сразу полюбили…
— (Хохочет.) Вот это вопрос так вопрос! Слушайте… Любимая последовательность аккордов… Идеальная… (Задумывается.) Нет, слишком тяжело для меня! Это все равно что спросить у писателя, какая у него любимая последовательность слов — как лучше их сложить, чтобы получился рассказ. Ведь смена аккордов тоже лежит в более широкой гармонической структуре… Но знаете, не упустите случая задать его еще кому-нибудь — будет интересно.
Источник: rbcdaily.ru