Для слушателей старше 16 лет.
Гость в студии «Голоса России» — Аркадий Шилклопер, музыкант, член жюри Международного телевизионного конкурса юных музыкантов «Щелкунчик».
Интервью ведет Татьяна Завьялова.
Завьялова: Приглашение вас, Аркадий, к нам в студию совершенно неслучайно, потому что вы выступаете в необычной, может быть, для себя роли, вы — член жюри Международного телевизионного конкурса юных музыкантов «Щелкунчик». Это вообще как случилось?
Для слушателей старше 16 лет.
Гость в студии «Голоса России» — Аркадий Шилклопер, музыкант, член жюри Международного телевизионного конкурса юных музыкантов «Щелкунчик».
Интервью ведет Татьяна Завьялова.
Завьялова: Приглашение вас, Аркадий, к нам в студию совершенно неслучайно, потому что вы выступаете в необычной, может быть, для себя роли, вы — член жюри Международного телевизионного конкурса юных музыкантов «Щелкунчик». Это вообще как случилось?
Шилклопер: Уже третий год я участвую в конкурсе как член жюри. Произошло это давно, и приглашение я получил от канала «Культура» тоже очень давно. Но как-то моя творческая жизнь не сложилась быть членом жюри.
Во-первых, я себя никогда не ассоциировал с профессором, педагогом, музыкантом, который может судить своих коллег, пусть даже более юных. Это всегда казалось мне неправильным — не судите, да не судимы будете. И все-таки я согласился, решил попробовать.
Это первый в России конкурс, в котором я участвую в качестве члена жюри. А в Германии, в Дюссельдорфе я участвовал в одном таком конкурсе, но он отличался от «Щелкунчика». Во-первых, другие возрастные категории: там участвовали даже музыканты старше 50 лет.
И стилистически конкурс в Дюссельдорфе был совершенно другим. Там как раз была идея выбрать лучших из большой массы интересных, талантливых музыкантов, композиторов или просто людей, которые занимаются перформансом или музыкальными инсталляциями.
То есть это конкурс более широкого стилистического направления, там было еще труднее судить, потому что выступали и джазовые, и фольклорные музыканты, и ансамбль блок-флейтистов, и вокальные ансамбли. Но мне это было интересно, потому что я уже тогда понял, что для меня важнее всего в музыке, как ни странно, сама музыкальность.
Когда я слышу музыкантов разных возрастов, которые играют осмысленно, которые рассказывают мне истории — вот это для меня наиболее ценно. Потому что техника и мастерство развиваются с годами, и когда люди занимаются по 6-8 часов каждый день, все равно они оттачивают эту технику.
Слона можно научить танцевать и делать какие-то удивительные вещи, и мы это знаем. Дрессировка в музыке нужна, конечно, но, как мне кажется, это не главное. Я отдаю предпочтение музыкальности, осмысленности, и я отдаю предпочтение тем музыкантам, которые рассказывают мне истории.
Завьялова: А как со «Щелкунчиком» обстоит дело? Ведь конкурс академический, и дети до 15 лет, наверное, еще не успели наработать какой-то свободы, какого-то своего «я»?
Шилклопер: А вот и нет. Дети обладают такой фантазией, такой чувствительностью, которой взрослым можно позавидовать. А фантазия эта идет просто от естества этих юношей и девушек, которые еще не успели повзрослеть и которым наш мир физического бытия немножко далек.
Пока они еще защищены своими родителями, бабушками, дедушками, педагогами — они же начинают заниматься на инструментах с 5-6 лет, может, кто-то попозже. Они находятся в своем мире, они пока еще не сталкиваются с теми трудностями, с которыми им волей-неволей придется бороться за выживание, ибо конкуренция большая, особенно сейчас, и им придется все это делать.
А сейчас они еще наполнены какими-то фантазиями, поэтому я их все время прошу: расскажите мне историю. И это действительно здорово, когда выходит маленький мальчик, допустим, 10-летний кларнетист Эрик Мирзоян, и начинает рассказывать мне историю. И я вижу образы. Они настолько яркие, настолько контрастные, что я начинаю верить в то, что он делает…
Источник: rus.ruvr.ru