«Остров», «Иван Грозный» Лунгина
После картины Павла Лунгина «Остров» на проблему покаяния и юродства вновь обратили внимание кинематографисты. «Юродство – вечная тема в русской культуре»,- считает писатель Виктор Ерофеев .
«Остров», «Иван Грозный» Лунгина
После картины Павла Лунгина «Остров» на проблему покаяния и юродства вновь обратили внимание кинематографисты. «Юродство – вечная тема в русской культуре»,- считает писатель Виктор Ерофеев .
Сегодня Лунгин снимает новый фильм «Иван Грозный» . Главный герой — грешник и бесноватый, несостоявшийся юродивый — царь Иван Васильевич. (Петр Мамонов ). Герой Мамонова в фильме «Остров» — монах. Он лечит больных, кричит петухом, молится без устали. Юродивый этот в прошлом убийца.
Персонаж Ивана Грозного в новой картине Павла Лунгина монаха того напоминает — днем казнит, ночами бьет челом. Не зря все-таки Лунгин пригласил на роль того же актера.
«На съемках “Острова” я неожиданно увидел в Петре черты Ивана Грозного, — говорит Лунгин.- В Мамонове есть зерно, которое может стать ключом к образу».
На вручение приза в номинации «Лучшая мужская роль» за фильм «Остров», Мамонов вышел в замызганной шерстяной кофте, потертых джинсах и в грязных спортивных ботинках, разве что его лицо не было вымазано сажей, как у его героя-старца. И это уже не экранный образ. Весь облик актера резко контрастировал с гламурной атмосферой мероприятия.
Федор Бондарчук при виде такого персонажа на сцене даже в лице изменился. Мамонов, впрочем, ничуть не смутился. Выступая после премьеры «Острова» сказал: «Мы хотели угодить не людям, а Богу».
Кстати, русское юродство – не похоже на модный западный фрик. (Фрики — от англ. freak — капризы, чудаки, городские сумасшедшие). Человек, гуляющий с мусорным мешком на голове и с сумочкой от Готье в руке — бунтует лишь ради эпатажа.
«Через юродство легче доходит до русского человека мысль, идея, — говорит Виктор Ерофеев. — Юродство – культурный феномен, изначально был характерный для средневековой Руси. Он характеризуется самоуничижением, самоглумлением, презрением к общественным приличиям. Юродство во все времена было театральной формой святости… Кстати, Борис Гребенщиков на ранних этапах своего творчества ходил голым, — вспоминает Виктор Ерофеев, — и в его образе тоже можно найти черты юродства. Отчасти юродство было и в раннем творчество Земфиры, которая демонстративно пренебрегала косметикой».
Еще раньше черты юродства находили в прозе Венечки Ерофеева («…С извечными законами бытия нам дуракам, не совладать», «я и дурак, и демон и пустомеля разом»). И в стихах Егора Летова («Ходит дурачок по лесу, ищет дурачок глупее себя. Светило Солнышко и ночью и днем. Не бывает атеистов в окопах под огнем»)
Считается, что юродство прекратило свое существование в пошлом веке. Главная его черта – способность ради любви к человечеству жертвовать собой. Шуты, скоморохи «с миром навыворот» — они всегда балансировали между смешным и трагичным…
Источник: pravda.ru