Его карьера началась с фильма «Курьер». А комедия «Мы из джаза» стала культовой. На «Кинотавре-2012» Карен Георгиевич получил награду за выдающийся вклад в российский кинематограф. Мы беседуем с Шахназаровым в кабинете генерального директора «Мосфильма».
Фильм-посвящение
— «Белого тигра» вы посвятили своему отцу. Он воевал?
Его карьера началась с фильма «Курьер». А комедия «Мы из джаза» стала культовой. На «Кинотавре-2012» Карен Георгиевич получил награду за выдающийся вклад в российский кинематограф. Мы беседуем с Шахназаровым в кабинете генерального директора «Мосфильма».
Фильм-посвящение
— «Белого тигра» вы посвятили своему отцу. Он воевал?
— Да, папа окончил Тбилисское артиллерийское училище, командовал батареей — три года воевал, дважды был ранен, участвовал в боях за Минск, Севастополь… Призвали его в восемнадцать лет, демобилизовался в 1947 году. После войны вернулся в Баку, окончил экстерном юридический факультет университета, приехал в Москву, пошел в аспирантуру. Встретил тут мою маму. Папа стал крупным политологом — он считается одним из основателей политологии в России. В конце карьеры работал у Михаила Горбачева… 15 мая 2001 года папа ушел из жизни: по дороге из Тулы заехал в Ясную Поляну, и там ему внезапно стало плохо с сердцем…
— А сами вы служили?
— Да — как раз в бронетанковой дивизии. Так что с танками я знаком не понаслышке, а помимо армейского опыта и рассказов отца я изучил массу книг, серьезно готовился к картине.
— Почему вы решили экранизировать неизвестную повесть Ильи Бояшова «Танкист»?
— Меня заинтересовала история о танке-призраке. Если писатели хотят, чтобы их произведения интересовали кинематограф, то они должны понимать, что для кино очень важна сама история и точная работа с диалогом. Большой минус нашей литературы — обширные диалоги. В кино чем меньше диалогов, чем они точнее, чем больше раскрывается через действие — тем лучше. Кинематографисты постоянно находятся в поиске хороших идей и сценариев.
Свое время
— Какими качествами должен обладать режиссер?
— Трудолюбием. Нужно постоянно учиться. Сделав 15 картин, я не считаю, что знаю все о кино. Постоянно что-то открываешь, делаешь выводы… Быть режиссером — это значит постоянно быть в процессе накопления. И главное — не бояться работы. Когда мы работали над сценариями, мы всегда делали много вариантов. Так, например, с Сашей Бородянским переписывали сценарий к картине «Мы из джаза» около десяти раз!
— Вы требовательны к себе?
— Скорее да, чем нет. Если я что-то делаю — стараюсь максимально изучить материал. Даже то, что может мне не понадобиться. Если это историческая эпоха, то изучаю все, что было до, во время и после. Нужно проводить большую предварительную работу, а не просто сидеть и ждать творческого озарения. Импульс не придет просто так — только на основе большой работы, которую ты проделаешь.
— Какая из ваших картин была самой сложной?
— «Белый тигр» и «Цареубийца». Военные фильмы всегда очень сложны технически. А «Цареубийца» снимался в последний год существования СССР…
— Можно ли сказать, что тематикой той картины вы предвосхитили события, произошедшие в 1991 году?
— Многие так считают — но это скорее относится к фильму «Город Зеро». А «Цареубийца» был первым фильмом о расстреле императорской семьи в 1918 году, тогда мало кто знал эту историю. Только в конце перестройки стало можно говорить об этом, и то вызывало опасения! Я уверен, этот сюжет еще ляжет в основу десятков книг и кинокартин. Это как в английской истории сюжет о Марии Стюарт и Елизавете. Мне кажется, у каждого фильма свое время. Думаю, «Цареубийца» — фильм своей эпохи, своего времени. А вышел он из «Палаты №6»…
— Как такое могло быть? Ведь «Палата №6» вышла на экраны 20 лет спустя…
— Я замыслил «Палату» еще до «Цареубийцы». У нас было много материала по дурдомам — мы объездили всю Россию, много было записей. Планировали сделать фильм совместно с итальянцами, доктора Рагина должен был играть легендарный Марчелло Мастроянни. Но та форма, которую мы придумали, — псевдодокументальная, с двумя временными пластами — итальянцам не понравилась. Они хотели чисто классический вариант, «костюмного» Чехова. Мы с ними долго препирались, практически начали работать… Я уже и с Мастроянни подружился… Но в результате Марчелло снялся у Михалкова в чеховской «Даме с собачкой» («Очи черные»). А я взялся за тему расстрела семьи Романовых. Мне хотелось сделать историческую картину, но найти драматургическую форму, которая дает некоторую степень художественной свободы. Сюжет мы практически взяли из «Палаты №6».
«Финал — это самое сложное»
— Вы не только режиссер, но еще и директор «Мосфильма». Не мешает административная работа творчеству?
— Мешает, наверное. А с другой стороны — для меня это единое. Я хотел создать студию, на которой любые замыслы режиссера — какими бы сверхъестественными и сумасшедшими они не были, можно было реализовать в хорошем технологическом качестве. Я когда работаю на картине — всегда замечаю, в чем проблемы, что находится в неисправности…
— Если говорить честно — вы же получили киноконцерн «Мосфильм» в довольно плачевном состоянии. А в каком он сейчас?
— Сейчас это одна из лучших киностудий мира. Здесь есть все с точки зрения технологий, чтобы работать на самом высоком уровне. Совсем недавно ввели новую практику: теперь мы пишем музыку с Лос-Анджелесом онлайн. Голливудские композиторы пишут для нас музыку посредством видеомоста. Уже третью картину так делаем.
— Хочу спросить о юбилее. Вы чувствуете ход времени? Изменилось ли с годами восприятие жизни?
— С одной стороны — человек постоянно меняется, а с другой — остается неизменным. Да, многое во мне изменилось, но что-то осталось… Если говорить честно и смотреть правде в глаза — мое личное кино приближается к финалу, с этим ничего не поделаешь. А финал — это в любой картине самое сложное…
Источник: rus.ruvr.ru