Интервью в рамках проекта «Окно в Россию» с нашим соотечественником из Германии, главой русскоязычного берлинского радио «Акцент» Дмитрием Драгилёвым получилось не совсем обычным. Дмитрий оказался человеком настолько разносторонним, что разговор вышел далеко за рамки истории его эмиграции, коснувшись истории и положения русских в Прибалтике, темы взаимопроникновения культур и … джаза.
— Дмитрий, когда Вы приехали в Германию и, собственно, почему?
Интервью в рамках проекта «Окно в Россию» с нашим соотечественником из Германии, главой русскоязычного берлинского радио «Акцент» Дмитрием Драгилёвым получилось не совсем обычным. Дмитрий оказался человеком настолько разносторонним, что разговор вышел далеко за рамки истории его эмиграции, коснувшись истории и положения русских в Прибалтике, темы взаимопроникновения культур и … джаза.
— Дмитрий, когда Вы приехали в Германию и, собственно, почему?
— Я приехал в Германию, мне было 23 года. Это где-то год 1994-ый, кажется, был. Прибыли мы семьей: мама, мамин супруг и я.
Мама хотела уехать из Риги, потому что… Как выражаются немцы, причины «лежали на ладони». В Латвии власти начали делать все, чтобы русские потихонечку оттуда уезжали, создавать условия повышенной «непроходимости» русскоязычных в новое общество.
Всех регистрировали, отделяли «чистых „от „нечистых“, латышам выдавали паспорта граждан, остальные довольствовались тем же самым советским паспортом с печатью, из которой явствовало, что у человека есть регистрационный номер и он может проживать в Латвии, ходить на работу, платить налоги, но голосовать и избираться он не может.
Но была еще и такая, совсем несчастная, группа неграждан, которые не могли вообще ничего. Потому что они не получили даже этого регистрационного номера, в силу разных причин. Допустим, у них не было на момент регистрационного действа прописки, или прописка была временная, или прописка была в общежитии или армейском доме. И эти люди оказывались самыми бесправными. Они либо продолжали жить нелегально (у меня таких друзей и знакомых было множество), либо выбирались из Латвии кто куда мог.
Еще надо сказать, что сам я из Риги уезжать не хотел. Мне казалось, еще что-то наладится, есть возможности и шансы, нужно пробовать, биться, бороться. Я думаю, что все русские, жившие в Риге в первой половина 90-х, прекрасно помнят и знают, о чем я говорю.
— Причины отъезда выяснили. А почему именно в Германию?
— Что касается того, почему Германия — мама сочла, что у Латвии с этой страной есть некое родство культур. Хотя у латышей на самом деле всегда были сложные отношения с немцами.
— Почему?
— Потому что на протяжении столетий (700 лет) немцы в Латвии, в Риге были правящей кастой. Они составляли элиту, были теми самыми горожанами, теми самыми бюргерами, которые и определяли все в Латвии, которая не была, по сути, и государством-то еще. Это была Ливония, орденское государство, основанное немецкими рыцарями. Потом Петр I сохранил за этими немецкими жителями Латвии все их привилегии, и немецкий язык сохранился.
Поэтому у латышей с одной стороны такая, вроде, любовь была к немцам, а с другой — ненависть. Так что в смысле родства культур — всё сложно. С одной стороны, были немецкие бароны, которые угнетали крестьян. А у латышей прав не было, в городах они почти не жили. С другой стороны — немецкая культура, которая, так или иначе, наложилась на матрицу латышской культуры. Да и как было не наложиться, если, например, даже делопроизводство в Латвии велось именно на немецком языке аж до конца 19 века.
— Кстати, о языке. Вы знали немецкий до отъезда в Германию?
— Нет, учил уже на месте.
— Одним из маловажных обстоятельств адаптации на новом месте становится то, чем занимался эмигрант на Родине, в смысле профессии…
— В Риге я закончил историко-философский факультет, также получил музыкальное образование. В 6 лет отдали в спецшколу. Но в консерваторию идти не хотелось, потому что мама там работала. Мама-пианист, и ее знали и в, и вовне консерватории. Она была одним из ведущих концертмейстеров в Риге. «И что нам дорогой отпрыск покажет?» — очень неприятная ситуация.
— А по приезде в Германию музыку удалось сделать профессией?
— По приезде я занял, как выражаются немцы, «две полосы». В Германии я прежде всего пошел в консерваторию, чтобы закончить музыкальное образование, «довести его до ума». Это была Высшая школа музыки в Веймаре. Я считаю, что с этой школой мне повезло: там можно было заниматься у Леонида Чижика — знаменитого джазового пианиста, который с 1991 года живет в Германии, изучать аранжировку, постигать азы менеджмента в области культуры и музыковедения.
Второй «полосой» для меня стало радио. На радио я начинал еще в Риге как внештатник — репортажи и прочее. Потом в Эрфурте (куда я приехал сначала) я решил организовать русскоязычное радио, что мне более или менее успешно удалось сделать в 1999 году.
Радио некоммерческое, внебюджетное радио— совершенно дикая форма. На гранты, на проекты, на общественных началах удалось сделать такую профессиональную редакционную группу. То есть, если это были не журналисты, то какие-то заинтересованные люди.
— Ваше радио существует уже 12 лет. Срок достаточно серьезный, особенно в тех условиях, о которых Вы сказали ранее. Насколько сложно делать радио на русском языке в Германии?
— Не могу сказать, что мы процветаем. Но могу сказать, что «школу молодого бойца» у нас прошли многие. Одно время у нас был просто проходной двор. Все, кто хотел, участвовали, учились азам, осваивали что-то. А потом, как ни странно, создавали собственные передачи, копируя нашу модель.
Таким образом, наше радио размножается путем «почкования». В этом смысле можно сказать, что, да, процветаем.
— Проект «Окно в Россию» посвящен, в том числе, и взаимопроникновению культур разных народов. Известен Ваш интерес к творчеству когда-то очень популярного в СССР немецкого джазового музыканта Эдди Рознера, которого за его мастерские импровизации даже называли «белым Луи Армстронгом». Вы и музыку Рознера исполняете со своим ансамблем, и книгу (на мой взгляд, великолепную) о нем написали. Почему именно этот музыкант вызвал Ваш интерес?
— Тема Рознера меня интересовала очень давно. Я о нем по крупицам, по крохам собирал какие-то сведения, все, что угодно, от нот до газетных статей. Рылся в архивах, копался в библиотеках, постепенно познакомился с его бывшими музыкантами, дочерьми, коллегами, с людьми, которые бывали на его концертах. Эта тема меня настолько заинтересовала, что я считал своим долгом сделать программу, посвященную ему, со своим «бэндом». И, если получится, что-нибудь еще. Получилось. Появилась книга о нем. Это его первая большая биография. Книжка с диском, куда вошли уникальные записи, которые считались несуществующими или навсегда утраченными, записи 60-х годов. Сделал радиопрограмму, фестиваль, посвященный ему.
В СССР Рознер слишком долго был запрещен, так что его успели подзабыть. Он вернулся в Берлин в 73-м, и с этого момента его записи изъяли отовсюду и не вспоминали о них и вообще о нем до начала 90-х, если не считать какие-то случайные упоминания.
А имя это, считаю, очень важное для советской джазовой культуры, отечественной джазовой культуры. Масса знаменитейших музыкантов прошла через его оркестр. Таких как Симоновский, Гольдштейн, Голощеков.
Когда-то он был суперзвездой как Утесов, Лундстрем. Они работали вместе в свое время на эстраде. И, я бы сказал, Рознер тоже предлагал много интересного в джазовой и эстрадной музыке.
Что касается Германии, то тут обстоит дело совсем сложно, потому что Рознер уехал из Германии молодым человеком, и в Берлине его мало кто успел запомнить, хотя он начинал в популярнейших оркестрах Веймарской республики. А те, кто запомнил, умерли или уехали из страны. Кстати, интересно, что, например, в Польше его помнят, пожалуй, даже лучше, чем в Германии. Даже лучше, чем у нас. Поляки очень хорошо помнят «Тиху воду» — эту знаменитую песню, которая у нас больше известна как «Парень-паренек». Единственное, они ее помнят как песню, но не знают, что это Рознер. Приходится объяснять.
В рамках проекта «Окно в Россию» на сайте «Голоса России» публикуются истории из жизни за пределами Родины бывших и нынешних граждан СССР и РФ, а также иностранцев, проживавших в России и изучающих русский язык.
Уехавшие за рубеж россияне часто подробно описывают свои будни в блогах и на страничках соцсетей. Здесь можно узнать то, что не прочтешь ни в каких официальных СМИ, ведь то, что очевидно, что называется, «из окна», с места событий, редко совпадает с картинкой, представленной в «больших» масс-медиа.
«Голос России» решил узнать у своих многочисленных «френдов» в соцсетях, живущих в самых разных уголках мира, об отношении к русскоязычной диаспоре, феномене русских за границей, о «русской ностальгии», и о многом-многом другом.
Если вам тоже есть чем поделиться с нами, рассказать, каково это — быть «нашим человеком» за рубежом, пишите нам по адресу home@ruvr.ru или на наш аккаунт в Facebook.
Беседовала Елена Карпова
Источник: rus.ruvr.ru