Певец дальних странствий и легкомысленных приключений Дэвид Браун (David Brown), бессменный солист и идеолог группы Brazzaville, даже интервью дает в дороге. Мы разговариваем с ним, пока он едет в такси, пока идем по улице, пока он поднимается на лифте. Накануне в Москве прошел концерт, посвященный пятнадцатилетию группы, но Дэвид свеж, бодр, пытается шутить по-русски и готов отвечать на все вопросы.
Звуки.Ru: Дэвид, вас можно поздравить: Brazzaville на сцене уже 15 лет. Как ощущения?
Певец дальних странствий и легкомысленных приключений Дэвид Браун (David Brown), бессменный солист и идеолог группы Brazzaville, даже интервью дает в дороге. Мы разговариваем с ним, пока он едет в такси, пока идем по улице, пока он поднимается на лифте. Накануне в Москве прошел концерт, посвященный пятнадцатилетию группы, но Дэвид свеж, бодр, пытается шутить по-русски и готов отвечать на все вопросы.
Звуки.Ru: Дэвид, вас можно поздравить: Brazzaville на сцене уже 15 лет. Как ощущения?
Дэвид Браун: Отличные! 15 лет — это же в пересчете на рок-возраст что-то около 85! Знаете, у собак года идут один за девять. У нас рокеров похожее летоисчисление.
Звуки.Ru: «А казалось, что все начиналось только вчера», — да?
Дэвид Браун: И да, и нет. Иногда у меня возникает ощущение, что столько всего произошло, что попросту не могло уместиться в какие-то жалкие 15 лет. Но с другой стороны, когда я вспоминаю о тех днях, когда только собирал группу, то думаю: боже, это было вообще в прошлой жизни, вечность назад.
Звуки.Ru: И что же вас мотивирует на то, чтобы продолжать делать то, что вы делаете?
Дэвид Браун: Главное — мне нравится то, чем я занимаюсь. Кажется, я жуткий везунчик: многие люди всю жизнь пытаются понять, что именно им нравится, а я уже понял, и занимаюсь этим в свое удовольствие. И мне еще и платят!
Звуки.Ru: Как вы изменились за эти 15 лет?
Дэвид Браун: Смею надеяться, стал более приятным человеком для сотрудничества. Раньше я был настоящим засранцем: высокомерный сноб, делающий всем отвратительные замечания. А теперь я стараюсь получать от всего удовольствия и не заморачиваться по поводу мелочей, неважно играем ли мы маленький квартирный концерт или выступаем на крупной площадке. Музыка — возможность поделиться чем-то сокровенным с аудиторией, а все остальное — неважно.
Звуки.Ru: У вас на сайте есть два списка — «вещи, которые нам нравятся» и «вещи, которые нам не нравятся». Можете составить похожие: «главные достижения, которыми я горжусь» и «вещи, за которые мне очень стыдно»?
Дэвид Браун: «Вещи, за которые мне стыдно» — это раз плюнуть! Их будет штук пятьсот, не меньше, гарантирую. Когда я в юности пил (я уже давно не пью), я мог прямо на концерте оборвать песню на полуслове и начать орать на техника, играть из рук вон плохо, — словом, вел себя как ребенок. А вещи, которыми горжусь я бы не стал перечислять, потому что мне просто очень крупно повезло: в мире столько прекрасных музыкантов, которых никто не слушает, а меня слушают. Но главное достижение — безусловно, что я до сих пор жив. Я был сумасшедшим подростком. Тот факт, что мне 44, я здоров и отлично себя чувствую — просто чудо!
Звуки.Ru: Вы так говорите, как будто были кем-то вроде Кита Ричардса (Keith Richards). Как-то не вяжется с вашим романтическим образом.
Дэвид Браун: Ха, если бы кто-нибудь знал меня в юности, то Кит Ричардс показался бы ему образцом добродетели! Я жил в центре Лос-Анджелеса, в Даунтауне, был самым преданным на свете поклонником тяжелых наркотиков, и в моей жизни не происходило решительным счетом ничегошеньки: ни денег, ни особых талантов, ни работы, ничего не было. Абсолютный бездельник! То есть логически, по законам мироздания, из меня не должно было получиться ничего путного, а вот видите, случилось невозможное. Я уверен, что все в жизни идет так, как должно идти. Что все, что ни случается, все к лучшему. Как бутон, который даже в состоянии крошечного комочка знает, во что распустится, и распускается. Все случайно, но все имеет свою цель и закономерность.
Звуки.Ru: И все же, что превратило вас из юного наркомана и бездельника в исполнителя романтичных песен про путешествия?
Дэвид Браун: Если посмотреть на это с обывательской точки зрения — книги и музыка, которую я слушал. И все это только благодаря моей бабушке, которая меня вырастила: она была поэтессой и самой чудесной женщиной на свете. У меня, кстати, сохранилось немного ее стихов, надо бы их выложить на нашем сайте. Но, возвращаясь к книгам, мне очень нравились Дилан Томас, Гарсия Лорка, Эдвард Каммингс. А сейчас у меня есть ридер Киндл — я так восставал против них, был убежден, что никогда на свете не заведу себе такой — и, конечно же, теперь не мыслю существования без него, особенно когда еду в тур. На нем я в основном читаю серьезные американские романы, преимущественно современные, и детективные истории, тоже американские. Не новый, но один из любимых авторов — Томас Пинчон. У него был хороший последний роман «Врожденный порок».
Звуки.Ru: Как получилось, что за 15 лет ваш романтизм не исчез, не превратился в сарказм?
Дэвид Браун: Я никогда не был сверхызвестным, и это классно. Зачастую слава убивает вдохновение и всю романтику. Твоя жизнь сводится только к контрактам, бизнес-менеджменту, куче людей вокруг… Отличное место — в середине. У меня нормальная, приятная жизнь, и она не ограничивается только собственной персоной, как это часто случается со звездами первой величины.
Звуки.Ru: Многие песни Brazzaville про путешествия. Остались еще места, где вам хотелось бы побывать?
Дэвид Браун: Разумеется. Мне бы хотелось поехать в Африку, я никогда там не был. Говорят, что это совершенно фантастический опыт, на который буквально «подсаживаешься». Есть несколько мест, куда я ездил с Беком (Beck), когда играл с ним, но никогда не был с Brazzaville — Япония, Австралия, Южная Америка. Я говорю по-испански и по-португальски, и очень люблю Бразильскую музыку — Жорже Бен (Jorge Ben), Чико Буарке (Chico Buarque), Луиз Бонфа (Luiz Bonfa). Туда бы я тоже съездил.
Звуки.Ru: Вы частый гость в Москве, не задумывались ли о покупке квартиры?
Дэвид Браун: Иногда приходят такие мысли! (смеется) Да, я тут бываю нередко. И у меня здесь много хороших друзей. Я очень круто ориентируюсь в метро — это совершенно необходимый навык. Вот на днях я ехал с телеканала «Дождь» на эфир на «Серебряном дожде». Мы сидели в такси в пробке, и было понятно, что она в ближайшие два часа не продвинется ни на миллиметр, и моя скрипачка Ася говорит: «Давай бросим машину, и поедем на метро!» Мы выскочили, побежали под дождем, но в итоге успели. Москва невероятно насыщенна историей. Мне очень нравятся старые районы, типа двориков вокруг Китай-города. Недавно мне показали на Большой Никитской, рядом с консерваторией, крошечную церковь на углу. Одна старушка подошла ко мне и сказала, что ее построил Иван Грозный. Иван Грозный! В Москве на каждом шагу так, постоянно находишь маленькие исторические сокровища.
Звуки.Ru: У вас в этом туре много российских городов: Псков, Краснодар, Ростов, Нижний Новгород. Какой из них любимый?
Дэвид Браун: Пожалуй, Владивосток. У меня даже песня есть — «Girl From Vladivostok», в некотором роде портрет города. На ее написание меня вдохновил один вечер. После концерта нам предложили экскурсию на лодке. На нее записалось сто человек, а поехало всего шесть. И тогда гид спросил: куда вас везти, что вы хотите посмотреть? Мы ответили, что хотим просто, чтобы было красиво. В итоге он увез нас и бросил якорь возле какого-то острова, и мы тут же кинулись купаться — режиссер Леонид Рыбаков (очень крутой чувак, кстати) и я. Мы плыли, плыли, к берегу, а когда выбрались на гальку и океан успокоился, увидели на дне тысячи морских ежей и звезд. Прибрежные воды ими так и кишели! Я никогда не мог представить себе, что такое вообще возможно. И мы с Рыбаковым рехнулись: хихикали, как дети, ныряли, показывали друг другу эти звезды…
Звуки.Ru: Brazzaville не раз переводили и исполняли русские песни — «Звезда по имени солнце», «Зеленоглазое такси». Много слушаете российской музыки?
Дэвид Браун: Я не слушаю музыку вообще, поскольку я много ее играю. В свободное время очень люблю тишину. Марвина Гэя (Marvin Gaye) как-то спросили в одном фильме, какую музыку он любит. Он ответил: «Грустную». Я как Марвин Гэй. Мне нравится русская музыка, мне нравится цыганская музыка. А вот ирландскую на дух не переношу.
Звуки.Ru: У вас есть особенность набирать новых музыкантов для каждого тура. Кто с вами играет в этом?
Дэвид Браун: Кенни Лайон (Kenny Lyon) — старый друг, замечательный мульти-инструменталист, специально приехал из Лос-Анджелеса. Иван Найт (Ivan Knight), тоже из Лос-Анджелеса, но живет сейчас в Барселоне, и Олег Зайцев из Новосибирска. Его я встретил, кажется, в 2007-м году. Олег — выдающийся музыкант. Вырос в маленьком городе под Новосибом — Бердске, а там просто дыра, ничего нет, ужас. Но Олег каким-то образом доставал и слушал пластинки Earth Wind And Fire, Майкла Джексона. Для него это было противоядием от серой реальности. Он играет как великий черный r\’n\’b пианист, как будто вырос в Чикаго или Лос-Анджелесе. Просто поразительно! Причем во всем остальном он настоящий русский.
Звуки.Ru: Что вас ждет после тура?
Дэвид Браун: Выпустим вторую часть «лучших хитов», а потом осенью новый альбом. Будет красивый сюрприз, на многих песнях используем клавинет, так что звучать будет немножко как Стиви Уандер. В общем, скучно не будет.
Звуки.Ru: Помните самое сумасшедшее, что с вами происходило в России?
Дэвид Браун: Так много всего, что трудно выбрать: мне выдирали клоки волос огромные пьяные мужики после концертов, резали провода от гитар, я видел людей, умирающих на обочине, а однажды во Владивостоке девушка на ресепшне отеля не разрешила мне вселиться, потому что у меня были проблемы с регистрацией. Ну, я ей и вручил наш альбом, чтобы как-то задобрить. Мы пошли на обед, а когда вернулись, то застали ее в слезах: она слушала «Clouds in Camarillo».
Звуки.Ru: Удалось ли вам за столько гастролей по нашей стране разгадать загадочную русскую душу?
Дэвид Браун: Нет! И не думаю, что мне когда-нибудь это удастся. Вроде бы Черчилль сказал, что русских никогда нельзя понять. Русские выглядят как европейцы, но внутри они совершенно другие. Это не плохо, просто по-другому. Я не понимаю Россию, но принимаю ее. И уж точно мне нравится здесь гораздо больше, чем когда я приехал впервые.
Звуки.Ru: Ну да, как у Тютчева — «умом Россию не понять, в Россию можно только верить».
Дэвид Браун: Кто, говорите, это сказал? Золотые слова. Именно!
Звуки.Ru: И последний вопрос: ваш последний альбом называется «Jetlag Poetry». У вас, как у человека часто путешествующего, есть способ излечения от джетлега?
Дэвид Браун: Нет. Очень обидно, но я анти-анти-джетлег человек. У меня почему-то все растягивается на срок в три раза дольше, чем у обычных людей.
Источник: zvuki.ru