Самое знаменитое дерби Бразилии «Фламенго» — «Флуминенсе». Наш обозреватель, поехавший в Рио, начинает повествование о его участниках. Первая часть. В белых штанах на бразильский футбол
Вторая часть. Навстречу финальному финалу
«ФЛУ» И ДОСТОЕВСКИЙ
Самое знаменитое дерби Бразилии «Фламенго» — «Флуминенсе». Наш обозреватель, поехавший в Рио, начинает повествование о его участниках. Первая часть. В белых штанах на бразильский футбол
Вторая часть. Навстречу финальному финалу
«ФЛУ» И ДОСТОЕВСКИЙ
Для начала — загадка, на которую, бьюсь об заклад, у вас не будет готового ответа. Что общего между клубом «Флуминенсе» и Достоевским? Нет, во «Флу», обсуждая планы на очередной сезон, не задавались вопросом, как Раскольников: «Тварь я дрожащая или право имею?» Во «Флу» начертали имя Фёдора Михайловича на подписи к первому же памятнику на территории клуба в районе Ларанжейруш.
Вы когда-нибудь видели, чтобы в футбольном клубе был установлен памятник драматургу, журналисту и писателю? Или хотя бы представителю одной из этих профессий? «Флуминенсе», с первых лет позиционировавший себя как аристократический клуб, любимый также и творческой интеллигенцией, решил воплотить этот имидж в скульптурной форме. В честь столетия со дня рождения литератора Нельсона Родригеса, являвшегося не только страстным поклонником трёхцветных, но и их этаким Гомером, его увековечили в бронзе. И приписали фразу, которая в вольном переводе звучит так: «Когда среди наших болельщиков есть такой человек — это словно о твоей команде пишут Шекспир или Достоевский».
В клубе из Рио понимают, что важно не только выходить на поле и забивать голы — нужны ещё и люди, которые это волнующе опишут, и об этих голах люди смогут и захотят узнавать спустя полвека. «Благодаря ему футболисты стали бессмертными. А он, такое впечатление, и после смерти продолжает писать», — сказала нам сотрудница «Флу» Талита, проводившая экскурсию. Возник только один вопрос: если уважаемый Нельсон — журналист, то как же он столь открыто выказывал симпатию одному клубу и как к этому относились его читатели, болевшие за конкурентов? Впрочем, это пустяк по сравнению с вечностью, в которую Родригес отныне помещён. Российским коллегам есть, как говорится, к чему стремиться.
Как и российским футболистам с точки зрения самопожертвования. Для нас классика — история со сломанной ключицей в полуфинале Олимпиады-56 Николая Тищенко, оставшегося на поле и поучаствовавшего в решающей голевой атаке. А «Флу» отвечает вам на это историей рекордсмена клуба по числу проведённых матчей вратаря Каштильо. Много лет он бессменно защищал ворота трёхцветных (и был в заявке сборной Бразилии — чемпионов мира 1958 и 1962 годов), но в какой-то момент у него начал гноиться мизинец, и врачи были категоричны: три месяца без футбола, только лечение — ибо возможна гангрена. «А какая альтернатива?» — поинтересовался Каштильо. «Ампутация», — сказали ему в шутку. И добавили, что в этом случае он через две недели уже будет в строю. Но голкипер шутить настроен не был и… настоял на том, чтобы ему отрезали палец. И ровно две недели спустя без мизинца вышел на поле, чему посвящено фото в клубном музее…
Ещё один вопрос на засыпку: чем увековечил себя для сборной Бразилии… Нетто? Скажу сразу, это не имеет никакого отношения к fair play в матче ЧМ-62 СССР — Уругвай, когда капитан советской сборной указал арбитру, что его тёзка Численко забил мяч через дырку в боковой сетке. Правильный ответ: Нетто забил первый гол в истории её выступлений будущих пентакампеонов на чемпионатах мира!
Пока вы ошеломлённо качаете головой, внесу одну малосущественную добавку: этого Нетто звали не Игорь, а Жоан Коэльо. Сын известного писателя (опять же!) и страстного поклонника «Флу», пристрастившего мальчишку к этой команде, он стал одним из величайших спортсменов в истории клуба. В музее «Флуминенсе» помещён его портрет с указанием, что он в первой половине прошлого века блистал сразу в восьми видах спорта. При этом, будучи любителем, не получил за свой фантастический универсализм ни гроша. Раньше люди действительно соревновались за идею…
При входе в отличный клубный музей вы видите сменяющие друг друга на экране портреты всех 33 президентов в истории «Флу». «А среди них были, скажем так, нелюбимые болельщиками?» — осторожно интересуются у гида студенты факультета «Менеджмент в игровых видах спорта» бизнес-школы RMA, для которых эта экскурсия и проводится. «Были, и немало», — отвечает Талита. Но добавляет, что они всё равно — часть истории, а историю не кастрируешь. Тезис вызывает уважение, но решение помещать снимки этих людей в музей всё же довольно спорно. Интересно, например, как бы отнеслись болельщики «Спартака» к появлению в будущем музее клуба на его новой арене в Тушино фотографии Андрея Червиченко? Задались этим вопросом и наши студенты — причём без единого шанса на положительный ответ.
«ФЛУ» И АНГЛИЯ
«Флу» — единственный клуб в Рио-де-Жанейро с… английским уклоном. Дело в том, что его основатель Оскар Кокс был сыном британского подданного и девушки-кариоки, то есть жительницы Рио. Вместе с ещё 19 своими друзьями Оскар в 1902 году основал свой футбольный клуб, причём на совершенно иных началах, чем было принято тогда в Рио. Он считал, и не без оснований, что в штате Сан-Паулу футбол развит лучше и пытаться что-то изменить в уже существующих клубах Рио смысла нет — лучше создать собственный и привнести туда всё лучшее и из Сан-Паулу, и из Англии, с которой он активно контактировал. Например, «Флу» сразу стал сугубо футбольным клубом (это только потом там начнут культивировать волейбол и стрельбу, плавание и прыжки в воду). А к примеру, «Ботафого» и «Фламенго», расположенные на воде, до сих пор официально именуются «регатными», то есть гребными клубами!
Откуда название? До высадки в Бразилию португальцев в этих краях жили индейцы племени Тупиго Арани. На языке этого племени слово «флуминенсе» означало принадлежность к этому месту. Причём в более широком смысле, чем «кариока» — житель города Рио. «Флуминенсе» же — житель штата, где потом был основан одноименный город. Кто рождался в пригородах города-мечты Остапа Бендера — тот этим словом и именовался.
В первое время цветами «Флуминенсе» были белый и серый. Но вскоре пришлось перейти на красный и зелёный. А всё потому, что футбольную форму тогда почему-то завозили исключительно из Англии, а там бело-серых маек и трусов было днём с огнём не сыскать. Пришлось переходить на расцветку, более популярную в Британии. Схожая история, кстати, произойдёт и с «Фламенго», но об этом — в следующем материале.
А заметили ли вы, какого цвета нет ни в изначальном, ни во втором варианте формы «Флу»? Аристократы, открывшие клуб, хотели видеть его элитарным, а потому не приветствовали появление игроков не белого цвета кожи. Но однажды произошло непредвиденное — в 1911 году во «Флуминенсе» затесался мулат по имени Освальдо Гомес и оказался чудо как хорош. Белое большинство игроков «Флу» потребовало введения в клубе закона, что «в наших цветах нет чёрного». Руководство, вроде бы тоже изначально намеревавшееся блюсти чистоту рядов, медлило — видимо, будучи впечатлённым талантом Освальдо.
В итоге, по версии красно-зелёно-белого гида, сразу девять белых — и основных! — игроков «Флуминенсе» ушли из клуба в знак протеста. И основали… «Фламенго». Вернее, дополнили уже существовавший гребной клуб футболом. А тем временем Освальдо Гомес (которого во «Флу» в шутку называют родителем «Фла») восемь раз стал чемпионом штата Рио и, более того, забил победный гол в первом же дерби! После такого старта взаимоотношений команд это противостояние просто не могло не стать самым горячим в Бразилии. Первый гол в истории сборной тоже забил он, Гомес.
И произошло это на десятитысячном в ту пору, теперь же — четырёхтысячном (после «обрезания» одной трибуны из-за строительства дороги) стадионе «Флуминенсе», который с тех давних пор остался практически нетронутым. Тогда, во втором десятилетии XX века, до открытия великой «Мараканы» к домашнему ЧМ-50 оставался ещё 30 с лишним лет — и основной ареной национальной команды была именно эта. А коричневый мяч со шнуровкой, которым был забит первый гол, гордо хранится в музее. И столь же гордо демонстрируется гостям из России.
Сейчас «Флу» на своём стадиончике только тренируется и грезит планами строительства новой арены. На старенькой же проводить официальные матчи власти в 2003 году запретили. Что ж, хоть памятник архитектуры сохранился, и клуб решил свою историю чтить и под коммерческую застройку эту территорию не отдавать. И болельщики туда на открытые тренировки — а они там практически все такие — ходят с удовольствием. И директор клуба по маркетингу (оказавшийся внуком одного из 33 его президентов — правда, как подчеркнул парень, к моменту его назначения дед уже 10 лет как умер) читал нам лекцию не в каком-нибудь банальном офисе, а прямо на ступеньках старой арены. Глядя на ворота, куда сборная Бразилии забила свой первый в истории гол, а потом впервые выиграла Copa America, информация и вправду впитывается лучше…
«ФЛУ» И РИСОВАЯ ПУДРА
Расовая тема, в своё время очень болезненная для Бразилии (рабство там отменили лишь в конце XIX века), историей Освальдо Гомеса не ограничивается. А воплощается ещё и в давнем прозвище команды — «Рисовая пудра». Ещё в начале 70-х Игорь Фесуненко в своей книге «Пеле, Гарринча, футбол…» рассказывал, что во время главного бразильского дерби фаны «Флу» перед началом игры бросают в воздух тысячи мешочков с рисовой пудрой, и на несколько минут арену заволакивает туман. Полиция, дескать, борется, отбирает пудру сотнями кило — но фанаты ухитряются проносить ещё больше!
Вспомнив этот рассказ, я попросил гида поведать об этой любопытной традиции поподробнее. И вот что выяснилось. Пример Освальдо Гомеса заставил основателей «Флу» выбросить к чёртовой матери расовые предрассудки, и в 1914 году они купили в клубе «Америка» целую группу чернокожих игроков — братьев Фабио, Луиса и Маркоса Карнейро и форварда Карлоса Алберто. А последний, ещё играя за «Америку», предпочитал перед игрой намазывать лицо рисовой пудрой, чтобы выглядеть белее — так в ту неполиткорректную пору вообще поступали многие негритянские футболисты.
Так вот, во время первой после перехода встречи «Флу» с «Америкой» торседореш, то есть болельщики, последней начали провоцировать Алберто, скандируя: «Рисовая пудра!» Вскоре другие клубы присоединились к этим провокациям: «Флу» был явно темнее прочих. Но кричалка получила обратный эффект. Болельщики трёхцветных сами стали называть себя рисовой пудрой, а с какого-то момента заменили её тальком. В музее «Флу» можно увидеть короткометражный фильм, где культовый болельщик команды обсыпал пудрой сначала себя самого, а потом капитана и бомбардира любимой команды — и те относились к этому как к, может, и не очень приятной, но незыблемой традиции. Тальк же ныне зарегистрирован как торговая марка «Флу»…
Кстати, насчёт торседореш — от этого слова и произошло сверхпопулярное у нас «торсида» (до того популярное, что ещё в советские времена превратившееся в жуткий штамп и во многих изданиях запрещённое к употреблению). «Родили» это слово женщины-болельщицы — впрочем, как в этой стране любви может быть иначе? Аристократки, супруги и подруги основателей клуба ходили на «Флуминенсе» в изящных перчатках — всё как полагается. Разумеется, при бразильском климате руки дам, о ужас, потели. Ну и переживания за команду мужей брали своё. В конце концов они не выдерживали, снимали печатки — и от волнения начинали их выкручивать, выжимать. А «выжимать» по-португальски будет — «торсер». «Торседореш» же в дословном переводе — выжимальщицы. Потом это слово перешло и на мужчин-болельщиков «Флу», а спустя время стало синонимом слова «болельщики». Уже много десятилетий для всего мира бразильские поклонники футбола и есть бывшие «выжимальщицы»…
Торсида — это вся мужская половина и добрая часть женского населения Бразилии — а живёт в четвёртой по этому показателю стране мира, согласно состоявшейся два года назад переписи, 195 миллионов — на 45 миллионов больше, чем в России. Как рассказал директор «Флу» по маркетингу Алешандре Вашконселуш (тот самый 30-летний внук экс-президента), как минимум второй, а часто и первый вопрос бразильских мужчин при знакомстве таков: «За кого болеете?» Между прочим, за прошедшие в Рио дни я обратил внимание, что любимый вид спорта тут называют необычно — «фучебол». Просто если на чистом португальском будет — «футебол», то бразильский диалект меняет «т» на «ч». И ведь не помешало бразильцам это странновато звучавшее слово стать первыми пятикратными чемпионами мира!
Ещё одна бразильская мудрость, озвученная Вашконселушем, звучит так: «Футбол, политика и религия у нас не обсуждаются. А то потеряешь друга». Вот как тут всё серьёзно. Впрочем, заложена в болении за те или иные клубы Рио-де-Жанейро и определённая социальная лестница: «Фламенго» — «народная команда», за неё болеет большая часть населения, включая практически всех бедняков и обитателей фавел. «Флуминенсе» же — клуб, можно сказать, элитарный, и там подчёркивают, что покупательная способность болельщика «Флу» на 42 процента выше, чем в среднем по стране. А учитывая, что действующим чемпионом Бразилии трёхцветные на сегодня как раз и являются, их аристократический статус даёт болельщикам полное право пить шампанское по утрам…
«ФЛУ» И ПРОЗРАЧНОСТЬ
«Лицо нашего болельщика отличается от большинства поклонников футбола в Бразилии в целом», — говорит Вашконселуш. По их количеству, как сообщил нам директор по маркетингу, «Флу» по последним исследованиям с 6,5 миллионами занимает шестое место в стране. На первом идёт «Фламенго» (там озвучивают число их почитателей как 40 миллионов, во «Флу» сокращают до 30), далее — «Коринтианс», «Сан-Паулу», «Васку да Гама» и «Палмейрас». У клуба — 17 тысяч «сосиуш», у которых с ноября 2012 года появилось полное равноправие — по голосу на брата — во время выборов президента. До того количество голосов у каждого варьировалось в зависимости от размера членских взносов (они составляют от 12 до 65 долларов в месяц), а также места жительства того или иного члена клуба: тот, кто живёт в районе Ларанжейруш, имел приоритет. Теперь же ещё и 70 процентов акций находится у простых «сосиуш», и это — одна из мер, призванных сделать управление «Флуминенсе» более прозрачным. Как и назначение на различные посты молодых образованных профессионалов — таких, как тот же Вашконселуш.
Единственным препятствием к увеличению числа «сосиуш» «Флу» является отсутствие собственного стадиона в течение последних двух с половиной лет: если на «Маракане» средняя посещаемость их домашних матчей с 2008 по 2010 год составляла 31 тысячу человек, то на закрытом в нынешнем январе «Энженьяо» и тем более в Вольта-Редонде она резко упала. Удивляться тут нечему — поди поезди на матчи родной команды за 150 километров, к тому же когда в стране (за исключением одного-единственного маршрута Рио — Сан-Паулу) в принципе отсутствует железнодорожное сообщение. Остаются автомобили и автобусы — но потратить пять-шесть часов на одну лишь дорогу могут позволить себе немногие. Чуть-чуть утешают себя в клубе лишь той мыслью, что «Атлетико Минейро» и «Крузейро», клубам из Белу-Оризонти, по аналогичной причине вообще приходится ездить на домашние матчи за 300 километров…
В связи с этим во «Флу», как и во «Фла», с огромным нетерпением ждут возвращения на «Маракану», которое состоится уже после Кубка конфедераций. Любимый болельщиками всей Бразилии стадион, как считают во «Флуминенсе», позволит за следующие пять лет довести число «сосиуш» до ста тысяч.
И ведь тут не скажешь саркастически: «Блажен, кто верует». Коммерческий потенциал бразильского футбола огромен и на самом деле не реализуется даже на малую часть, и главный резерв тут — футбольность нации, с той же Россией категорически несравнимая. Взять хотя бы тот факт, что за решающими матчами чемпионата страны, кто бы в них ни играл, наблюдают по телевидению 35-40 миллионов человек. Представляете такое в России? А возможен ли менталитет, при котором высшим шиком и показателем любви к родному клубу является… просмотр матчей их принципиальных соперников? Это делается с целью, чтобы на следующий день сочинить и распространить о нём какую-нибудь актуальную шутку с подковыркой или анекдот.
Так вот, у нас анекдотом показалось бы чемпионство клуба, который одновременно решает проблему с долгами — с 2010 года они сократились с 40 миллионов долларов до трёх. В том числе и за счёт успешных продаж игроков. То есть «Флу» куда больше продаёт футболистов, чем покупает их, — и выигрывает чемпионат не только штата, а и всей страны!
Это — Бразилия. На национальный титул, как нам с гордостью сказали во «Флу», тут каждый год с вескими основаниями претендует не меньше дюжины клубов. Только представьте себе, что у нас на золото будут претендовать «Амкар» с «Ростовом». А в Бразилии в таком ничего невозможного нет.
«Чемпионат.com» благодарит факультет «Менеджмент в игровых видах спорта» бизнес-школы RMA за организацию командировки нашего корреспондента в Бразилию и Аргентину.
Источник: championat.com