В Нижнем выступил Михаил Казиник.
Нижний Новгород, 15 ноября — АиФ-НН. Неистовый пропагандист культуры в широком смысле слова, прекрасный скрипач, эксперт и ведущий концерта для нобелевских лауреатов, он в течение трёх вечеров собрал три с лишним тысячи слушателей из разных городов. Иные ушли потрясённые, ибо открыли для себя ослепительный мир искусства, о существовании которого раньше и не подозревали.
— Впервые вы приезжали в Нижний, когда он ещё был Горьким — двадцать с лишним лет назад…
В Нижнем выступил Михаил Казиник.
Нижний Новгород, 15 ноября — АиФ-НН. Неистовый пропагандист культуры в широком смысле слова, прекрасный скрипач, эксперт и ведущий концерта для нобелевских лауреатов, он в течение трёх вечеров собрал три с лишним тысячи слушателей из разных городов. Иные ушли потрясённые, ибо открыли для себя ослепительный мир искусства, о существовании которого раньше и не подозревали.
— Впервые вы приезжали в Нижний, когда он ещё был Горьким — двадцать с лишним лет назад…
— … и тогда Горький показался мне совершенно диким городом. Я стоял на остановке, ждал троллейбус, и когда через двадцать минут он пришёл, оказалось, что кроме меня есть ещё огромное количество людей, которые тоже хотели сесть в этот троллейбус и которые дружно штурмовали его. Я отошёл в сторону, позволил троллейбусу уехать и ждал ещё двадцать минут. Пришёл другой троллейбус, но людей собралось ещё больше…
Когда подошёл третий троллейбус, я участвовал в его штурме. Конечно, мне намяли бока, но мне было жизненно необходимо попасть в троллейбус, чтобы доехать до рынка. Потому что мне сказали, что если я хочу хоть что-нибудь купить из еды, это можно сделать только на рынке. Ведь в магазинах всё продавали исключительно по талонам и карточкам, а в гостинице, где я жил, одновременно прекратили работать оба буфета.
Тогда я выступал в консерватории. Некоторые из тех студентов, что приходили на творческую встречу, сегодня работают в филармоническом оркестре, и оказалось, что они помнят эту встречу! Они даже напомнили мне, о чём я тогда говорил! Представляете, прошло двадцать с лишним лет, а они несут в себе те слова и признаются, что «живут ими». Именно на это я рассчитываю — впрочем, отчётливо сознавая, что яблоки с этих яблонь будут собирать уже после моей смерти.
— Вас так любят в России, вы проводите здесь много времени! И всё же живёте в другой стране — в Швеции.
— Я специально живу в Швеции. Очень хорошая, уютная страна, хотя и не «моя». Штука в том, что при данном раскладе я не завишу от благосклонности властей и приезжаю в Россию в качестве независимого артиста. Это ведь мечта любого художника — быть свободным.
Но Ленин правильно сказал: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя». Поэтому приходится выбирать. Либо я, живя в России, славлю то, что «полагается» и получаю большущие деньги, либо славлю Баха и Моцарта и ничего за это не получаю кроме антипиара. Но зато люди услышат меня и передадут услышанное своим детям, знакомым, соседям, и что-то начнёт светиться опять. Сейчас процент людей, разбирающихся в музыке, литературе и живописи, настолько мал, что становится страшно.
Я давно предчувствовал это. Когда на экраны вышел фильм «Чучело» — самая страшная лента советского кино — я, выступая, сказал: «Внимательно посмотрите этот фильм, потому что это не просто фильм, а модель общества, которое нас ждёт, если мы сейчас же не возьмёмся за дело и не дадим культуре приоритет. Если мы сейчас не начнём рассказывать о красоте и гармонии, нас ждёт „Чучело“. Мы не сделали этого ни в девяностые, ни в нулевые. И вот уже подрастают дети, которые знать не знают о том, что когда-то в этой стране были люди, ставившие духовное выше материального.
А ведь когда-то доктор Штайнер сказал: «Путь — на Восток!» Позднее у него эту фразу украл, переиначив смысл, Гитлер. Штайнер имел в виду, что спасение дряхлеющей Европы — в России, потому что в этой стране живут странные люди, которых волнует не столько собственный дом и фонтанчик во дворе, но и судьба всей планеты…
— А у вас есть фонтанчик в садике перед домом?
— Фонтанчика нет. Но есть дом, уютный и добротный, в очень красивом месте, с горами, водопадами и озёрами, в 200 с небольшим километрах от Стокгольма в сторону Норвегии. Кстати, фактически подаренный мне коммуной. Дело в том, что каждая коммуна гордится известными людьми, проживающими на её территории. Теперь в туристических проспектах пишут, что «наша коммуна самая замечательная, не случайно её выбрали для жизни такие-то люди». И среди этих людей — я, Михаил Казиник (улыбается).
— Но вас явно волнует судьба планеты…
— Мои внуки рождены в Швеции. Я очень много рассказываю им про великую русскую культуру, про русскую интеллигенцию, покупаю им достойные книжки — русскую классику.
И я ни разу не возил их в Россию. Ведь когда они приедут и услышат современную русскую речь, где постоянно употребляется, простите, женщина легкого поведения, как я смогу им объяснить, о чём говорят? Когда они увидят грязь, не разгребавшуюся много лет, чем я мотивирую её наличие?
Проблема в том, что у многих утрачена, а у иных не сформирована потребность в красоте и гармонии. Разруха в головах! На русских форумах стоит такая ругань, что создаётся ощущение, будто на волю выпустили зэков и дали им по компьютеру с Интернетом. В шведском языке тоже есть ругательства; правда, самое страшное из них переводится на русский как «тащись к лесу». Но даже им пользоваться никому в голову не приходит: за что ругать собеседника? Даже в самых горячих обсуждениях они избегают скандалов, потому что уважают иную точку зрения. Причина та же — культура!
— Вы говорите о радости познания высочайшей культуры. А между тем в массах считается, что классика скучна и что для отдыха нужно что-то «полегче» — например, так называемая попса.
— В массовое сознание постоянно, по всем существующим каналам внедряется «культура» специфического рода, оглупляющая людей, чудовищно снижающая эстетическую планку. Почти вся постсоветская попса — это раковая опухоль, показатель того, что в макроорганизме, на уровне страны, подавлен механизм сопротивления.
Бороться с опухолью нужно путём создания механизма сопротивления. Но не военного сопротивления, а мягкого, незаметного, творческого. В этом моя роль.
Я не могу своими концертами победить преступность, но могу помочь сформировать сознание некоторому количеству людей, которые не захотят жить в мерзости и преступности и сами станут изменять пространство.
Источник: aif-nn.ru