Известный поэт и музыкант, основатель Ордена куртуазных маньеристов Вадим Степанцов выступил в Липецке со своей группой «Бахыт-компот». Концерт в арт-кафе «Kamin» собрал публику самых разных возрастов — от студентов до далеко не юных любителей иронических произведений Степанцова. Полуторачасовая программа из хитов разных лет и новых песен завершилась всеобщими танцами и скандированием хором строчек из произведений «Бахыт-компота». А незадолго до своего фееричного выступления Вадим Степанцов ответил на вопросы журналиста «Липецкой газеты».
Известный поэт и музыкант, основатель Ордена куртуазных маньеристов Вадим Степанцов выступил в Липецке со своей группой «Бахыт-компот». Концерт в арт-кафе «Kamin» собрал публику самых разных возрастов — от студентов до далеко не юных любителей иронических произведений Степанцова. Полуторачасовая программа из хитов разных лет и новых песен завершилась всеобщими танцами и скандированием хором строчек из произведений «Бахыт-компота». А незадолго до своего фееричного выступления Вадим Степанцов ответил на вопросы журналиста «Липецкой газеты».
Известный поэт и музыкант, основатель Ордена
— Вадим, вы впервые приехали в Липецк. Оправдались ли ожидания от встречи с городом?
— Да, раньше, к сожалению, выбраться к вам не получалось. Хотя я практически ваш земляк, родился на станции Узловая Тульской области. Многих моих друзей-однокашников распределили в Липецк, так что какая-то незримая связь с вашим городом всегда присутствовала. Воображение рисовало мне город, окруженный романтическим ореолом старого курорта минеральных вод. Увы, у нас было не так много времени, чтобы осмотреть все липецкие достопримечательности, но знаменитой водички в парке мы все же попробовали. Еще я сходил на Центральный рынок за продуктами. С собой в столицу увезу липецкого сала, моченых яблок, маринованных грибочков.
— Если ваших школьных друзей судьба занесла в Липецк, то вы отправились в Москву учиться в литературный институт имени Горького. Находили ли понимание ваши ироничные стихи у преподавателей, воспитанных на советской поэзии?
— Как и в любом вузе, преподаватели у нас были разные. Были, конечно, и закостенелые партократы, но большинство — нормальные люди с чувством юмора. Учился я хорошо, но когда пришло время защиты диплома, стихи из моего дипломного сборника «Убей меня, красотка, на заре» почему-то вызвали животный страх и ненависть у Сергея Михалкова. Автор Гимна СССР в 1988 году был председателем Государственной экзаменационной комиссии литинститута. Лев Ошанин, который вел у меня семинары по поэзии, рассказывал, что классик орал последними словами, обещая, что диплом Степанцов получит только через его труп. Никаких доводов Ошанина, что это, мол, такая же сатира, как у вас, Михалков не принимал. Я долго не мог понять, что же разозлило его в моих стихах.
Потом много лет спустя дошло: сын Михалкова, Андрей Кончаловский, сбежал в Америку. И папа, как настоящий идеолог, руководитель Союза советских писателей, осуществлял жесткий контроль над литературой, доказывая свою преданность системе. Тут я и попался под руку. Шуму было много, к счастью, руководство института было на моей стороне, классику по линии Литфонда выделили бесплатную путевку в Египет, а я спокойно защитился с отличием.
— Так, со студенческой скамьи вы начали эпатировать почтенную публику…
— Да какой это был эпатаж?! Вполне невинные по нынешним меркам стихи. Если говорить о поступках, то, помню, в начале девяностых, на десятилетие смерти Брежнева, когда было принято хаять СССР и всю эту эпоху, мы с поэтами из Ордена куртуазных маньеристов пришли к Кремлевской стене и возложили гвоздики к могиле Леонида Ильича. К сожалению, наша акция прошла в обществе незамеченной, и на площадь никто больше не вышел. Вспоминаю еще один громкий инцидент — несколько лет назад все российские пииты возгорелись желанием написать новые слова к Гимну. Мне показалась это забавным, я написал свою «Историю с гимном», не стесняясь в выражениях. Петр Подгородецкий, ведущий «Хулиган-шоу» на «Серебряном дожде», попросил прочесть стихи в эфире. Я отказался, если уж так хочется, говорю, ставь диск. Ну, Петя и поставил… В итоге уволили и Подгородецкого, и программного директора радио, и уборщицу, которая в это время оказалась в студии. А мне потом за «Историю с гимном» вручили премию «Серебряная калоша».
— Сейчас много говорят о стагнации общества, возвращении примет застоя. Вы, как поэт, ощущаете это?
— Да, приметы эти, безусловно, есть. Я прекрасно помню, как мы жили в девяностые, и не хочу туда возвращаться. Недаром говорят, что история повторяется дважды, первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса. Трагедия уже была, в 1993-м. А то, что я вижу сейчас, скорее похоже на фарс. Шествия под разноцветными флагами, из динамиков песня Цоя «Мы ждем перемен». Было ведь все это уже, проходили.
— Вы нередко используете образы из XVIII века, чем для вас привлекательна эта эпоха?
— Это время, когда люди научились гедонизму, научились радоваться и получать удовольствие от жизни, освободились от религиозных оков, осознали, что Бог и церковь совсем не одно и то же. Кое-где на окраинах Европы еще пылали костры инквизиции, но свобода все больше владела умами людей. Вот за все это я и ценю XVIII век, прекрасно понимая, что в реальности он вовсе не был таким идеальным, буколическим, каким мы его воображаем сейчас. Но его сюжеты и герои в свое время немало вдохновляли меня и наш Орден.
— А что же сейчас, романтика уступила место прагматизму?
— Ну, во всяком случае, не с моей стороны. Но все заканчивается, любое литературное движение живет лет 5-7, мы же продержались лет пятнадцать. Время от времени участники Ордена собираются, выступают вместе, и отклик на наши стихи у публики не меньше, чем раньше.
— За современной, скажем так, ироничной поэзией следите? Кто из популярных фигур, таких, как Орлуша, вам интересен?
— С Орлушей, Андреем Орловым, мы уже довольно давно приятельствуем. Мне нравятся у него не те стихи, которые сделали его популярными, про резиновую Ксюшу Собчак или Шойгу, а лирика, которую он никому не показывает. Обращаясь в ней к социуму, он достигает настоящих поэтических высот. Конечно, слежу за проектом Дмитрия Быкова и Михаила Ефремова «Поэт и гражданин». Многое из их творчества вызывает самый живой отклик, но иногда мне бывает стыдно за уровень произведений. Из молодых ребят интересен Андрей Родионов. Но ближе всего мне Емелин, в облике хулигана скрывается большой, тонко чувствующий поэт, настоящий Некрасов наших дней.
— Сложно сегодня быть рок-музыкантом? «Легенды русского рока» то и дело жалуются: пираты последний кусок хлеба отнимают, молодежь на концерты не ходит.
— Я прекрасно себя чувствую в качестве рок-музыканта. Это же здорово, что все эти дутые рок-герои, перекачанные силиконом дядьки, исполняющие на электрогитарах унылые бардовские песни, наконец-то остались не у дел. На продаже альбомов у меня никогда не получалось зарабатывать деньги. Была пара серьезных гонораров в девяностые, их хватило, чтобы выкупить квартиру у соседей по коммуналке, и все. Только концерты, живое общение с публикой. Мне нравятся живые, искренние группы. «Ленинград» и «Ляпис Трубецкой», при всех их самоповторах, делают отличную музыку. Есть отличные концертные команды — «Мамульки бенд» из Ярославля, «Джин-Тоник». У них драйва больше, чем у всех легенд русского рока вместе взятых.
— Многие считают, хип-хоп сейчас — это как русский рок четверть века назад. В нем и энергетика, и социальный протест. Согласны с таким мнением?
— Идея, в общем-то, лежит на поверхности, так должно быть. Форма должна соответствовать времени. Но пока в русском хип-хопе не появилось своего Эминема. Многие наши хип-хоперы увлеклись внешней стороной стиля, обвешались килограммами цепей, тут уж не до текстов. Есть отдельные удачные вещи, например у Басты, но в целом риторика наших репперов меня не трогает. Может, я не слишком хорошо знаком с этой музыкой. В то же время, допустим, мне очень нравятся стихи Тимура Шаова. Но исполняет он их под какой-то КСПэшный мутняк. Тоска. Я бы с удовольствием послушал что-то подобное в хип-хопе, так ведь нет пока равных по силе песен.
— В свое время вы написали несколько отличных песен для группы «Браво». А сейчас сотрудничаете с другими исполнителями?
— Песни для «Браво» органично получились из нашей юношеской дружбы с Женей Хавтаном. Мы познакомились в 1984 году. С тех пор прошло немало лет, а Женя продолжает эксплуатировать эту романтическую стилистику. Мне это не особо интересно, надо развиваться. Бывает, просят написать для кого-то песню. Как правило, отношусь я к этому без особого энтузиазма и сразу озвучиваю такую сумму, что люди сами быстро отказываются от этой идеи. Последний раз я сотрудничал с «Тату». Попросили сделать текст к песне «Мальчик-гей», я и написал жестко и хлестко, по-мужски, все, что думаю про этих ребят. Продюсеру Ване Шаповалову текст не понравился, он отдал переделать его одной поэтессе. В итоге у нее получилась какая-то невнятная каша из слов. Что возьмешь с этих поэтесс.
— Не упрекают вас поклонницы: как же так — автор строк «Король Оранжевое лето, голубоглазый мальчуган» и прочей нежной лирики пишет для «Бахыт-компота» тексты про пьяных пионервожатых?
— Девушки, которые внимательно слушают «Бахыт-компот», обладают хорошим чувством юмора. Вообще я заметил, что наши поклонницы умные, самодостаточные и красивые.
— Цензуру в медиа сменил диктат формата. Как вам удается прорывать его блокаду?
— Это не формат, а вкусовщина медиаруководителей. Но ситуация понемногу меняется. На «Нашем радио» новый программный директор, который понимает, что нужно расширять музыкальные рамки станции. Несколько лет назад по MTV неожиданно активно ротировали нашу песню «Клип». Сейчас в Уфе на студии «Муха» ребята делают нам новое видео на песню из последнего альбома с модным звуком. Рассчитываем с его помощью расширить наше присутствие на телеканалах.
Источник: rus.ruvr.ru