Это произошло на концерте в московском Зале Чайковского. Юбилейный концерт в честь 20-летия Российского национального оркестра, прошедший в Зале Чайковского, стал больше чем просто сильным впечатлением этих дней. Корреспондент «Труда» берет на себя смелость утверждать, что этот вечер наверняка станет одним из ярчайших событий всего сезона.
Это произошло на концерте в московском Зале Чайковского. Юбилейный концерт в честь 20-летия Российского национального оркестра, прошедший в Зале Чайковского, стал больше чем просто сильным впечатлением этих дней. Корреспондент «Труда» берет на себя смелость утверждать, что этот вечер наверняка станет одним из ярчайших событий всего сезона.
Исполнение пяти сочинений великих композиторов — от Бетховена до Равеля — плюс одного опуса самого Плетнева стало для оркестра чем-то вроде проверки драгоценного металла на высоту пробы. А можно сказать, продолжением экзамена, который Российскому национальному приходится сдавать уже 20 лет под пристрастным и далеко не всегда доброжелательным вниманием.
РНО — первый в нашей стране независимый симфонический коллектив, созданный не решением какой-либо государственной структуры, а исключительно личной волей одного из крупнейших музыкантов России — Михаила Плетнева. Тем самым ему изначально была уготована судьба и лидера, и, что естественное следствие первого, мальчика для битья. Оркестр знавал разные времена. Был и первоначальный расцвет, когда в коллектив хлынули лучшие музыканты других оркестров, привлеченные не только именем основателя, но и щедрыми благодаря спонсорам зарплатами. Был и кризис, когда уже из РНО потекла река оттока в те из оркестров, которые исхитрились добиться милостей у нашего сурового государства. А РНО до самого последнего времени этих милостей не имел… Но все равно даже в этой ситуации он единственный из московских коллективов был включен в топ-20 лучших оркестров мира (рейтинг авторитетного британского журнала Gramophone). С прошлого года РНО обрел государственный статус учреждения культуры федерального значения. Правда, скорее почетный, чем дающий реальные материальные блага. Спроса с коллектива оттого не стало меньше — наоборот, только больше.
Добавим и трудности, грянувшие после летнего скандала с Плетневым в Таиланде, где против него было выдвинуто обвинение в сексуальной связи с подростком. Не вдаваясь в уголовную сторону вопроса, напомним только, что вскоре отчасти сбылись предсказания скептиков: кто-то из музыкантов или музыкальных организаций в этой ситуации приостановил свое сотрудничество с Плетневым — например, Оркестр итальянской Швейцарии.
Вот и перед нынешним концертом ползли слухи, будто выдающийся американский дирижер Кент Нагано, который уже 14 лет входит в число постоянных партнеров РНО, в последний момент предпочел осторожно соскочить с подножки. К счастью, народная молва ошиблась: Нагано продирижировал и концертным исполнением «Валькирии» Вагнера 1 ноября с участием РНО и солистов российских оперных театров, надо сказать, прошедшим блестяще, и пятничным, уже чисто симфоническим концертом.
Точнее, первым его отделением, как и было задумано. На долю американца достались роскошная увертюра Бетховена «Леонора № 3», эффектно-фанфаронский «Дон Жуан» Рихарда Штрауса и, наконец, взрывное «Болеро» Равеля. Этакий променад-концерт, имея в виду парадный блеск вещей, но только состоящий не из миниатюр, как в обычных променад-концертах, а из могучих шедевров. И тандем дирижера с оркестром вполне эту атмосферу мощного музыкального парада передал.
Казалось, овацию, доставшуюся романтичному и одновременно точному в своей игре Нагано, трудно перекрыть. Но это удалось Плетневу, в продолжение программы с тщанием и подъемом сыгравшему изумительный «Путеводитель по оркестру, или Вариации на тему Перселла» Бриттена — едва ли не самое популярное симфоническое произведение великого британца, музыку исключительной красоты, радости, праздничности, света. А затем — его самого, Плетнева, «Джазовую сюиту», произведение, чье включение в афишу, может быть, более всего смущало при предварительном взгляде. Многие помнят то недоумение, которое вызвала 3 года назад программа, целиком составленная из авторских произведений Плетнева-композитора. При некоторых симпатичных находках бОльшая ее часть показалась добросовестно-скучноватым пересказом общих мест традиционной симфонической музыки ХХ века. Но на сей раз Михаил Васильевич реабилитировался полностью. Не ставя перед собой в этом опусе грандиозных философских задач, он написал партитуру изящную, остроумную, колоритную, прозрачную, притом полную едких юмористических подколов, вроде столкновения цитат из «Чижика-пыжика» и Пятой симфонии Бетховена. Признаюсь как слушатель: так и подмывало прочесть за этим иронический комментарий музыканта к летней ситуации с «ударами судьбы», постигшими безобидную «птичку»… Хотя на самом деле сюита была написана еще в 2009 году по заказу того самого Оркестра итальянской Швейцарии, который потом так нервно отреагировал на инцидент в Таиланде.
Но на десерт Плетнев припас такой хит, который смел напрочь даже малейшие намеки на ироническую интонацию: оркестр оторвал на бис «Славянский марш» Чайковского. Тот самый, которым Петр Ильич в 1876 году показал кузькину мать обидчикам славян (конкретно — Турции, пытавшейся подавить свободолюбивый порыв братской православной Сербии). Классик написал убойный по напору симфонический боевик на три сербские темы и одну русскую, причем какую — «Боже, царя храни!» В советское время эту партитуру корежили, ввинчивая в нее менее одиозное для той поры «Славься» Глинки. Именно оркестр Плетнева стал 20 лет назад первым за долгое время российским коллективом, сыгравшим произведение в подлинном виде, чем вызвал сенсацию, а «Славянский марш» стал с тех пор визитной карточкой РНО. Признаюсь, при звуках имперского гимна забылись все мелкие критические замечания, возникшие по ходу концерта (там немного баланс групп сбился, тут слегка разошлись по ритму). Так и подмывало вскочить на ноги, застыть по стойке смирно, а потом устремиться стройными рядами громить недругов, где бы они ни гнездились. Правда, другая часть сознания ехидно подсказала трагикомические ассоциации с финалом картины «Берегись автомобиля», где заваленного цветами Деточкина прямо со сцены (помните, благородному похитителю автомобилей разрешили напоследок сыграть Гамлета) увозят в милицейской машине… Да не обидится Михаил Васильевич на такой полет фантазии, но это лишь к тому, что мы его любим как музыканта — по крайней мере не меньше, чем Деточкина как киногероя, Смоктуновского как артиста, Рязанова как режиссера… Гений не спрашивает, в ком ему поселиться. Да, в конце концов, тот же Чайковский (кстати, кумир Плетнева)… Впрочем, хватит об этой теме. Дорого другое: переполненный московский зал, где в числе поклонников Плетнева были замечены великий композитор Александра Пахмутова с супругом-поэтом Николаем Добронравовым, писатель Юрий Поляков и другие нестыдные личности, вправду завалил Плетнева цветами, даже заставив привычно хмурого Михаила Васильевича улыбаться. И пусть они там себе в Таиланде, или Швейцарии, или где угодно об этом триумфе уникального русского музыканта и его оркестра тоже знают.
Источник: trud.ru