Звук вокруг: iamamiwhoami, Twin Shadow, Микачу, Liars, Pianoboy и другие

Звук вокруг: iamamiwhoami, Twin Shadow, Микачу, Liars, Pianoboy и другие
iamamiwhoami Kin
iamamiwhoami Kin
Звук вокруг: iamamiwhoami, Twin Shadow, Микачу, Liars, Pianoboy и другие

iamamiwhoami довольно долго не допускали вообще никаких ошибок. Вспомните то, как они появились из ниоткуда и заставили всех разгадывать свою идентичность. То, как они транслировали свой первый онлайн-концерт и как он выглядел. То, что они так и не делали, кажется (поправьте, если ошибаюсь) никаких громких заявлений, что в группе поет Джонна Ли ну, угадали все и угадали. То, как в прошлом году прошел их первый живой концерт: максимально реально, здесь и сейчас, так, чтобы никакие записи потом не восстановили картину. То, что они, собственно, не стали собирать из своего первого блока песен альбом действительно, зачем? И так далее. Собственно, после того самого реального концерта уже не очень понятно было куда идти не выпускать же очередную порцию роликов. Поэтому iamamiwhoami сделали то, что обычно делают обычные группы, выпустить альбом. Выпустили тоже более-менее правильно: растянутым сериалом на YouTube, с промежутками в неделю или две между песнями; и только потом собрали из этого сериала целую пластинку. То есть вроде бы опять все сделано, как надо, но говорить приходится именно о конкретной пластинке, и тут начинаются проблемы. На ней звучит то, что мы уже привыкли слышать от iamamiwhoami: мурлыкающий и таинственный электронный поп, но альбом это совсем неидеальный. Тут есть несколько совершенно неземных песен (да что там, их добрая половина); но есть очень типичные вещи мечтательный скандинавский поп, невыразительный чиллвейв, попросту скучные номера. iamamiwhoami имело смысл остаться призраком, фантомом. Для такой эфемерной группы альбом слишком твердая штука, и он немного притянул их к земле. Г. П.

OK

Twin Shadow Confess
Усатый бруклинский негр Джордж Льюис-младший, человек, чей сценический псевдоним принято упоминать где-то рядом со словарным определением термина чиллвейв, продолжает песенные похождения по волнам своей памяти… На самом деле, нет. Ну то есть как нет арсенал приемов на втором альбоме Twin Shadow не сильно отличается от того, что был на первом: звук как будто бы шершавый; грув ощутимый, но мягкий и действующий на каком-то тактильном уровне, легкими касаниями; мерцающие утренним светом синтезаторы; гитары, играющие как будто бы откуда-то из-за угла; летящий над всем этим медовый голос романтика-сердцееда. Однако этот звук, кажется, уже никак не связан с воспоминаниями и восстановлением несуществующих переживаний; это просто удобная стилистическая матрица, которая живет здесь и сейчас и которой потому можно с успехом воспользоваться. Что и делает Льюис-младший пуская все вышеописанные приемы на службу собственно песням. Главные его умения лежат не в плоскости дизайна, но в плоскости именно сонграйтерской: он пишет мелодии на первый взгляд неяркие, но со временем начинающие как-то светиться изнутри; он блестяще играет на интонационных перепадах высот, переходя от тихой лирики к возвышенным гимнам; он умеет чувствовать любовь как пространство неопределенности обратите внимание, сколько в этих песнях отрицаний, постоянной чувственной неуверенности. Иными словами, был гипнагогический деятель с задатками, стал настоящий крунер и это, разумеется, комплимент. А. Г.

Micachu The Shapes Never
Выпускница лондонской музыкальной школы имени Перселла Мика Леви продолжает записывать поп-музыку, которая больше любой другой поп-музыки заслуживает эпитета экспериментальная: сыгранные против всех правил расшатанные и разболтанные песни. Never ее второй полноценный альбом (прошлогодний Chopped and Screwed был все-таки скорее спецпроектом), и звучит он в разы жестче ее дебютной записи Jewellery. Больнее, шумнее и острее; все жужжит, трещит и звенит под сухие повторяющиеся ритмы при этом через все это, конечно, проскальзывают отличные песни. Never как будто собран из подручных средств, только не акустических, а электронных. Несмотря на всю мнимую жесткость ритмов и структур, музыка ускользает; отвлекся от песни на мгновение она уже убежала дальше. Песни суетливые, но при этом кажутся продуманными; и в плюс ко всему это еще и очень ироничная запись: Микачу как будто постоянно, отвлекаясь от пения, показывает слушателю язык. И правильно, что может быть ироничнее: умная девушка, закончившая престижное музыкальное заведение, пишет анархические песни. Под которые хочется пританцовывать, которым хочется подпевать. Г. П.

OK

Liars WIXIW
Еще один разворот на 180 градусов впрочем, конкретно у группы Liars их уже в карьере было столько, что давно уже должно было возникнуть головокружение. И на сей раз, кажется, все-таки возникло. Для записи WIXIW неуемное трио заручилось помощью шефа своего лейбла (и одного из изобретателей синтипопа) Дэниела Миллера, засело в индустриальном районе Лос-Анджелеса и записало свою самую электронную пластинку. Это альбом, который постоянно обволакивает, как будто помещает слушателя в пленку, равно уютную и опасную. Тянутся, изменяясь на ходу, синтезаторные ноты, стрекочут и бухтят электронная перкуссия и бас, Ангус Эндрю почти не рычит и не включает зверя, а монотонно бубнит, сипит, вздыхает. Вообще, если раньше общая траектория Liars казалась в чем-то подобной тому пути, который в свое время прошел Ник Кейв, то на WIXIW группа решила изобразить из себя Radiohead: не буду первым, кто скажет, что альбом со всеми его лупами, эмбиентными ландшафтами и попытками упаковать абстрактную электронику в песенные формы во многом звучит как младший брат Kid A. Младший и, увы, куда менее талантливый: запись получилась просто-напросто бледной, во всех смыслах. Это какой-то очень аморфный, амебообразный альбом; в лучшие моменты он и правда напоминает би-сайды Radiohead, худшие проходят мимо уха даже с десятого раза. Раньше от всех записей Liars было ощущение, что у них есть свой собственный шифр, свой собственный тайный музыкальный язык, с помощью которого они умеют по-новому изложить хоть сумеречный постпанк, хоть мистический психофолк. К сожалению, WIXIW, если продолжать метафору, это альбом просто нечленораздельный: что-то бормочут, бормочут, а что не поймешь, да, кажется, и не стоит. А. Г.

Neneh Cherry The Thing The Cherry Thing
Полузабытая певица из 90-х Нене Черри записывает с радикальным джазовым трио The Thing, трактующим джаз, как панк, альбом с каверами на Игги Попа и Madvillain. Звучит, как шутка; на самом деле, логики больше, чем кажется: Черри начинала карьеру в арт-панк группе Rip Rig + Panic, которая играла музыку ничуть не менее авангардную, чем The Thing; кроме того, трио названо в честь композиции джазмена Дона Черри, который Нене Черри приходится приемным отцом. Дело, впрочем, даже не в том, как они встретились, главное, что альбом вырос во что-то очень мощное. В основе своей это запись The Thing, сорвавшийся с цепи джаз; композиции Suicide, Мартины Топли-Берд и прочих обращены в максимально свободную музыку. Тут очень много запрятанной энергии, которая периодически вырывается наружу, и все катится в тартарары. The Thing и раньше таким промышляли, но Черри добавляет несколько важных деталей во-первых, фактуры, во-вторых, она предотвращает тотальную деконструкцию, берет песни на себя: исполняет их очень естественно (даже МФ Дума), исключительно живо ведет диалог с The Thing, впускает в музыку воздух (то, что они с Dream Baby Dream Suicide сделали, это вообще что-то невообразимое). Удивительная пластинка причем такое впечатление, что появившаяся совершенно случайно. Г. П.

OK

Beak
Джефф Барроу, голова группы Portishead и вообще голова, неоднократно был уличен в крайне неодобрительном отношении к происходящему в современной музыке и чем дальше, тем больше проясняется путь сопротивления, который он выбрал: это тотальная аскеза, противостоящая, по всей видимости, повсеместной передозировке музыкальной информации и цифровому максимализму. На втором альбоме его очередной группы Beak Барроу с двумя товарищами по-прежнему манифестируют свою любовь к краутроку: как бы механическая, фабричная почти ритм-секция, писк аналогового синтезатора плюс голос, утопленный в эхе так, что слов не разберешь. Это, как часто бывает с хорошими пластинками, музыка-парадокс: она вроде бы абсолютно статична и при этом все время как бы движется вперед; она предельно скупа на выразительные средства и события и при этом за ней следишь, не отрываясь; она совершенно холодна и бесстрастна и при этом в ней чувствуется какое-то очень эмоциональное упорство. Как и в случае с другим недавним проектом Барроу DROKK, это во многом ретрофутуризм; техно-утопия, отсылающая к 70-м, к тому, как музыку будущего, исполняемую роботами, представляли себе Kraftwerk; при этом утопия, знающая о том, что она уже не осуществилась, и оттого немного жуткая. Эта музыка захватывает, как может захватить архитектура, в которой выдающимся образом манифестирована функциональность; на ней застреваешь так же, как иногда трудно бывает оторваться от наблюдений за тем, как двигаются туда-сюда машины на светофоре. В общем, и то правда, что лучше меньше, да лучше. Единственное, конечно, хотелось бы, чтобы в рамках своей аскезы Барроу все-таки не отказывался бы от Portishead. А. Г.

Yatton

The Invisible Rispah
Этот альбом начинается с волн синтезаторного звука, нахлестывающих на ритуальные песнопения каких-то малопонятных племен, и продолжается расфокусированным минималистичным психоделом с намеками то на диско, то на седативный R\’n\’B. Два года назад The Invisible вышли в люди с равно беспредметным и фигуративным авант-роком, получили за это номинацию на Mercury Music Prize, добрались до Москвы и даже до Перми ну и, видимо, решили, что все делают правильно, а потому пошли по пути окончательного развоплощения. Они и на первом альбоме умели добиться эффекта прозрачности песен, а на втором окончательно оправдывают свое название это и правда во многом невидимая музыка, ускользающая, представляющая из себя эхо себя же самой. На Rispah находится место и всем тем же полуночным меланхоличным лондонским мелодиям, и гитарным партиям в духе радиохедовского альбома In Rainbows, но главное, пожалуй, свойство этой пластинки это ее абстрактность. Это будто бы не песни, а их образы, составленные из осколков и отголосков, тени, призраки; музыка тут то и дело растекается, выходит из берегов; здесь особенно проявлены ее водяные, стихийные свойства. Пожалуй, с точки зрения собственно песен Rispah первой записи The Invisible проигрывает, но тут все-таки важнее другое: после второго альбома по-прежнему непонятно (и по-прежнему интересно), что у этих людей в головах. А такая интрига дорогого стоит. А. Г.

Peaking Lights Lucifer
Принято считать, что семейное счастье мешает творчеству; художник должен быть голодным и несчастным, а дети, счастливый брак и домашний очаг от этого отвлекают. Обратных примеров масса, особенно в тех случаях, когда муж и жена совместно занимаются музыкой, но вот историй, когда вдохновение напрямую из счастья черпается, не так много. Американская группа Peaking Lights это Индра Данис и Аарон Койс, семейная пара; по отдельности они занимались музыкой очень давно, но по-настоящему, кажется, нашли себя только когда встретились и собрали группу. В прошлом году у Peaking Lights вышел отличный альбом 936, который мы, по правде говоря, пропустили; потом у Данис и Койса родился сын, и Lucifer, несмотря на страшное название, посвящен ему (музыканты настаивают на оригинальном прочтении слова Люцифер светоносный). Звучит на новом альбоме примерно то же, что и на предыдущем: просторный экспериментальный даб, светлый и легкий, с бренчаньем, постукиваниями и старыми синтезаторами. Главное отличие это тема: первый родительский опыт. Причем она обращена не столько к слушателю, сколько к ребенку. Ключевая песня, Lo Hi это вообще песня матери, качающей колыбель (в ней, что примечательно, записаны звуки, которые производит сам сын Данис и Койса). Удивительно личная и интимная запись, вынесенная на всеобщее обозрение; причем обычно интимный пишут обычно про альбомы, на которых делятся своим горем, а тут наоборот радостью. Г. П.

Lo Hi

d\’Eon LP
73 минуты; альбом, построенный по принципу четырехчастной оратории (вроде бы на деле уловить эту структуру не очень просто); концептуальная запись, рефлексирующая о состоянии религии эпохи фейсбука, о том, как технологии и духовность взаимовлияют друг на друга; внутренний сюжет о том, как лирический герой ищет в интернете архангела Гавриила (в том числе с помощью встроенного в айфон помощника Siri) и задает ему вопросы. Многообещающий и впечатляющий замах, тем более что автор этой записи монреальский синтезаторный маньяк, до того записывавшийся с девушкой Grimes. Та на своей недавней пластинке обратила новую комнатную синтетику в полноценную поп-музыку, не растеряв при этом интимности и глубины, у d\’Eon похожие в чем-то амбиции: несмотря на тождественное название, LP это, конечно, предположительный опус магнум, большое высказывание на большую тему, сделанное силами малых сих. Увы, несостоявшееся. Притом что артист вроде бы все делает правильно ставит вопросы и пытается на них ответить; прибегает равно к методам независимого пост-нью-эйджа и подпольного R\’n\’B; начиняет многослойные синтезаторные полотна мелодиями и сюжетам и вся эта махина почему-то не едет. Переливчатые семиминутные сочинения с окказиональным застенчивым вокалом быстро сливаются в одно большое и не слишком интересное; при всей интересности заявленной темы раскрывает ее d\’Eon как-то плоско; LP рушится под бременем собственного веса и выходит так, что с музыкальной точки зрения куда интереснее и ближе к сердцу был сугубо подготовительный и совершенно необязательный бесплатный мини-альбом d\’Eon, на котором он 12 раз по-разному переигрывал на синтезаторе What\’s My Age Again группы Blink-182. Жаль, конечно. А. Г.

Песня с говорящим названием My iPhone Tracks My Every Move

Pianoboy Простые вещи
Кудрявый украинский мужчина и блестящий пианист, Дмитрий Шуров играл с Земфирой, Океаном Эльзы и другими достойными людьми, да и его собственный проект Pianoboy вам должен быть знаком: Шуров с коллективом, в который, среди прочего, входят две выдающихся девушки, поющие и играющие на перкуссии, не раз играл в Москве, да и в нашем недавнем трибьюте Мумий Троллю поучаствовал, по-разбойному переделав нетленку Утекай. У Шурова, вообще говоря, есть все задатки большой звезды он чертовски обаятелен, очевидно талантлив, не презирает массовый вкус и вообще умеет сочинить беззаботный хит для любых радиоэфиров. Собственно, из них альбом Простые вещи и состоит это такая рафинированная буржуазная эстрада про то, что не надо стесняться, а также загоняться; ну как если бы Крис Мартин предпочитал писать песни в мажоре и не стеснялся бы собственного счастья. Упоминаются доктор Хаус, ведьмы и хромосомы, участвуют духовые, струнные и группа Бумбокс, много и преимущественно непошло поется о сексе, много шуток, скрытых цитат и подмигиваний, пресловутые девушки очаровательно шуршат и подпевают, находится место и томным медлякам, и кокетливому матерку в общем, шоу сделано по высшему разряду и с высочайшим профессионализмом. Тем прискорбнее, что с точки зрения интонации, какого-то внутреннего пафоса это чуть ли не самая неприятная запись, которую я слышал в этом году. Холеная, глянцевая, какая-то ужасно самодовольная и, в конце концов, ханжеская. Ключевая, программная вещь альбома конечно, заглавная. Сначала там имеется куплет следующего содержания: Не заметили затмения лунного затмения и падения двух башен в сентябре, но зато я знаю каждый сантиметр, и теперь мне сносит башню от этого, а за ним хоровой рефрен все сложное просто, просто сложное; и все Простые вещи они вот примерно про это. Так вот, что касается куплета так, по-моему, нельзя. А что касается припева это просто неправда. А. Г.

Beachwood Sparks The Tarnished Gold / Sonny and the Sunsets Longtime Companion
Буквально в один день вышли две занимательные пластинки с чуждой русскому человеку музыкой кантри одна хорошая, вторая, кажется, гениальная. Первая принадлежит группе Beachwood Sparks. Это такой калифорнийский коллектив, который дюжину лет назад выпустил на лейбле Sub Pop два альбома расплывчатого кантри, которое обозвали космическим. Теперь, после долгого перерыва, группа собралась заново и выпустила третью запись: Beachwood Sparks ужасно симпатично и изящно повзрослели и сделали безвременную кантри-поп-пластинку. Все понятно уже по обложке: 1970-е, Калифорния, поздние The Byrds, ранний Нил Янг и даже группа The Eagles. Образцовый кантри-поп с мягким звуком, слайд-гитарой и солнечными калифорнийскими гармониями. Да, немного глянцевая музыка, но совершенно не бездушная Beachwood Sparks не дают традиции взять верх над музыкой. Вторая пластинка, гениальная (и особенно на фоне The Tarnished Gold поэтому они идут в паре), записана сингером-сонграйтером Сонни Смитом с группой Sonny and the Sunsets, про которую мы писали в прошлом году. Сонни Смит мастер стилизации, успел переиграть в массу жанров, расстался с девушкой, с которой был вместе десять лет, и выбрал для того, чтобы про это спеть, самое подходящее направление: кантри, идеальную музыку для разбитых сердец. Longtime Companion сумасшедшая запись. Штука в том, что Смит не умеет не иронизировать, поэтому в воздухе альбома все время витает дух постмодернизма; но автору при этом настолько плохо, что его боль прорывается через все ухмылки. Получается в два раза пронзительнее. На Longtime Companion полно свойственных Sonny and the Sunsets неожиданных и точных штрихов (типа гитары в конце I See the Void или того, как расставлены акценты в Pretend You Love Me), но в корне это все равно традиция, и лучшего применения для нее не найти. Г. П.

Beachwood Sparks Revelation Blues

Sonny and the Sunsets Pretend You Love Me

Источник: afisha.ru

Добавить комментарий