Scott Walker
Bish Bosch
4 AD
\’I \’I \’I \’I
Scott Walker
Bish Bosch
4 AD
\’I \’I \’I \’I
Затворник и аутсайдер еще со времен роскошного поп-периода конца 60-х, Скотт Уолкер рассматривает свою новую работу Bish Bosch как финальную часть трилогии, уже успевшей напугать и удивить альбомами Tilt и Drift. С каждым из них он все глубже погружался в музыку, которая оказывалась все более негуманной. Одно название альбома — это игра со сленговым bish (bitch), с выражением bish bosh («дело сделано») и именем Иеронима Босха. Ангельские лица и дьявольские личины здесь вылезают целыми толпами, а песни напоминают картины, где множество деталей никак не удается ухватить с первого раза. В Bish Bosch могут копаться и музыковеды, и филологи, а тексты лучше читать с пухлыми словарями. Скотт Уолкер оперирует огромным количеством имен, культурных и религиозных отсылок, географических названий, научных терминов и, для пущего разнообразия, довольно обсценной лексикой и мрачнющими шутками. Так, центральная вещь альбома SDSS14+13B (Zercon, A Flagpole Sitter) длится 21 минуту, и речь в ней идет о карлике-мавре (или, что вернее в контексте песни, коричневом карлике), сбежавшем от короля Атиллы, ставшего трюкачом в Америке 30-х и замерзшем подобно самой холодной известной звезде.
Использовавшиеся инструменты часто напоминают пыточный набор: зубило и мачете как перкуссии, тубакс — гибрид саксофона и тубы, старинный духовой инструмент шофар и просто тошнотоворные кишечные звуки. Металлические риффы, всплывающие здесь и там, ледяная синтетика и втыкающиеся в мозг фанфары в Bish Bosch могут считаться еще легким случаем, а тишина заставляет вздрагивать не менее всплесков атональной музыки. Звенят здесь и новогодние колокольчики — в песне The Day the Conducator Died (A Xmas Song), посвященной казни Николае Чаушеску. Подчеркнуто театральный баритон Скотта Уолкера парит над всем этим, как голос с небес, не обещающий ничего хорошего, но действующий, как призыв удава Каа на бандерлогов. Слушать Bish Bosch — все равно что смотреть хороший фильм ужасов, где тебе до предела выкручивают мозги и нервы. Ты можешь убегать перекуривать, зажигая сигарету трясущимися пальцами, но потом все равно возвращаешься. Сам Уолкер, кстати, утверждает, что, записав свои альбомы, больше их не переслушивает: дело сделано — и хватит. И в чем-то его можно понять.
Robin Guthrie
Fortune
Soleil Apr`Es Minuit
\’I \’I \’I
Бывший гитарист Cocteau Twins Робин Гатри инструментальные сольники записывает, похоже, для чистого удовольствия — не исключено, что собственного в первую очередь. Альбомы музыканта, который знает все о дилэях и реверберациях, во многом утешение поклонникам статусной группы. Все здесь на местах — гитарные ручейки и водопады, загадочные и ностальгические гармонии, мягкие, как пуховая перина, клавишные. Fortune тоже не стал исключением из этих ласковых правил. Сетовать можно разве на то, что свой медиатор Робин Гатри на таких вещах отточил настолько, что отличить новые композиции от тех, что были, скажем, в предыдущем альбоме Emeralds или позапрошлом Carousel, сможет только самый закоренелый фанат. Если вдруг захочется более странных штук, лучше подобрать прошлогоднюю совместную работу Гатри с Эральдо Бернокки и Харолдом Баддом Winter Garden, где тихая троица делает почти чистый эмбиент. Для самого Гатри простые удовольствия и теплые эмоции сейчас оказываются гораздо важнее, чем поиски и метания. Fortune, подобно его предшественникам, неплохо работает и просто как негромкая музыка для утра, и как набор дивных гитарных колыбельных. Как раз последняя вещь в альбоме называется And So to Sleep, My Little Ones. Мы все поняли, Робин.
Mogwai
A Wrenched Virile Lore
Rock Action/Sub Pop
\’I \’I \’I \’I
Последний номерной альбом шотландских пост-рокеров Hardcore Will Never Die, But You Will по старым меркам можно считать чуть не поп-музыкой — оживились, приструнили свои атомные гитары, добавили электроники. Соответственно, и почва для ремиксов образовалась благодатная. Из десяти треков, вошедших в сборник A Wrenched Virile Lore, большинство — это нескучные электронные инструменталки, где гитары остались на уровне «еще одного инструмента» или переработаны до неузнаваемости, — что за Mogwai без струн. Подтянувшиеся музыканты часто используют фирменные фишки группы по минимуму, скорее обращая внимание на то, что раньше можно было не расслышать за протяжным гитарным рыком. Зато в ход идут космическое диско у Zombi, переигрывающих Letters to the Metro, и упругое электро у Ксавье Харриса, перетаскивающего на танцпол How to be a Werewolf. Роберт Хэмпсон с элегической версией La Mort Blanche намекает, что пост-рок и дрим-поп могут быть вполне себе родственниками, а The Soft Moon мочат жирный электро-рок в San Pedro. Сборник и берет тем, что от самих Mogwai здесь осталось не так уж много, это удачный эксперимент по вытаскиванию группы в параллельные миры. Хардкор не умер, он просто улетел на Марс.
Источник: rbcdaily.ru