В начале XIX века казалось, что наполеоновские войны в Европе, наконец, дали шанс молодому американскому государству полностью сосредоточиться на решении внутренних проблем. «Мир — это наш главный принцип, мир — это наш интерес, мир сохранил на земле этот единственный росток свободного и рационального правительства, которое сегодня здесь существует», — писал в 1811 году в письме польскому революционеру Тадеушу Костюшко бывший президент США Томас Джефферсон, президент в 1801 — 1809 годы).
В начале XIX века казалось, что наполеоновские войны в Европе, наконец, дали шанс молодому американскому государству полностью сосредоточиться на решении внутренних проблем. «Мир — это наш главный принцип, мир — это наш интерес, мир сохранил на земле этот единственный росток свободного и рационального правительства, которое сегодня здесь существует», — писал в 1811 году в письме польскому революционеру Тадеушу Костюшко бывший президент США Томас Джефферсон, президент в 1801 — 1809 годы).
Подавляющее большинство политиков в Конгрессе и Сенате сходились во мнении, что США должны держаться как можно дальше от театра военных действий в Европе и не поддерживать ни одну из воюющих сторон. Континентальная блокада со стороны Франции и ответные меры Великобритании серьезно ударили по американскому экспорту в Европу, однако до последнего момента американцы даже не задумывались о том, чтобы с оружием в руках отстаивать важные, но не первостепенные экономические интересы.
«Война, которой должно было не быть» — так отзываются о ней исследователи, уверенные, что масштабный военный конфликт с бывшей метрополией был вызван чередой недоразумений и буйством необъяснимых амбиций.
Победа ястребов
Современные историки усматривают в причинах войны 1812 года прежде всего попытку американцев самоутвердиться в глазах британской короны, которая в тот момент была ослаблена противостоянием с Францией.
«Военные ястребы называли борьбу с Великобританией Второй войной за независимость, — пишет американский историк Генри Уильям Брандс. — Особенно этот взгляд отстаивал Эндрю Джексон (герой войны, президент США в 1829 — 1837 годы). Приближавшийся конфликт был связан не только с ущемлением прав Америки, но и был оправданием и доказательством американской идентичности».
Для объявления войны у Конгресса США нашлось всего лишь два формальных повода: вмешательство Великобритании в американскую торговлю с другими странами и нападения на американских моряков. К тому времени британских флот столкнулся с массовым дезертирством, и беглецов искали по всем морям, нередко принимая американцев за британских дезертиров.
Однако пока конгрессмены готовили текст декларации об объявлении войны, в Великобритании произошли кардинальные внутриполитические перемены. После убийства премьер-министра Спенсера Персеваля британское правительство возглавил Роберт Банкс Дженкинсон, выступавший за более прагматические отношения с бывшей колонией.
В начале июня 1812 года он добился снятия всех ограничений на торговлю США с третьими странами, однако эта новость не успела дойти до ушей конгрессменов, которые в середине июня с небольшим перевесом голосов (79 против 49) проголосовали за войну с Великобританией.
Примечательно, что против войны выступили представители Новой Англии (нынешние штаты Коннектикут, Мэн, Массачусетс, Нью-Хэмпшир, Род-Айленд и Вермонт), на тот момент самого богатого региона США, жители которого симпатизировали бывшей метрополии.
Поражение новоанглийских политиков-федералистов в Вашингтоне привело в итоге к закату Первой двухпартийной системы, основанной на противостоянии Федералистской и Демократическо-республиканской партий. Последние представляли главным образом интересы западных и южных штатов, выступавших за дальнейшую территориальную экспансию.
Наиболее яростных сторонников военных действий федералисты с сарказмом называли «военными ястребами». Именно с тех пор это обозначение прижилось в американском политическом жаргоне.
Поход на Канаду
Едва объявив войну, Конгресс и президент Джеймс Мэдисон оказались в весьма затруднительном положении. Выяснилось, что добровольцы отказываются вступать в ряды армии, а частные судовладельцы неохотно «одалживают» свои корабли военно-морскому флоту, насчитывавшему на тот момент всего несколько фрегатов.
«Чтобы встретить мощную военную силу Великобритании, а затем с триумфом разгромить ее, в распоряжении у Соединенных Штатов оказалось лишь пара скелетов», — писал в середине XIX века американский историк Чарльз Ингерсолл. После бурных обсуждений в Конгрессе и Военном совете руководство страны приняло решение завоевать соседнюю Канаду.
Военные советники обещали покорить британскую колонию в считанные недели, а с политической точки зрения расширение американских границ одобрил даже бывший президент, поборник мира Джефферсон.
«Канадский батальон», насчитывавший немногим более 2 тысяч добровольцев, был полностью разбит уже в первые дни сражений. Рядовые из Новой Англии в какой-то момент вообще отказались воевать с «братьями по ту стороны Ниагары».
«Канада не только не была завоевана, но она даже не пострадала, — пишет Ингерсолл. — Английские власти — военные и гражданские — с доблестью защитили свои провинции. Наши попытки, точнее жалкое поражение, были похожи на военные учения новичков».
В отличие от США, в Канаде до сих пор с гордостью вспоминают войну 1812 года, которая, согласно распространенному мнению, превратила жителей британской колонии в канадский народ.
«До 1812 года многие поселенцы, особенно на территории современной провинции Онтарио, не ощущали себя канадцами, — пишет канадское издание The Star в статье, посвященной двухсотлетнему юбилею войны. — Однако коллективная защита своей земли побудила их встать на путь объединения — превращения в канадцев. Никто из них не мог представить, что то, что они посеяли и защитили, в один прекрасный день расцветет и станет свободной и процветающей Канадой».
Поджог Вашингтона
Несмотря на то что эта война вошла в историю как Англо-американская война 1812 года, она продолжалась почти 3 года. Спустя несколько месяцев американцы вновь предприняли попытку захватить Канаду, однако и на этот раз все закончилось полным провалом.
В то же время в Европе армия Наполеона Бонапарта терпела одно поражение за другим, и вскоре Великобритания полностью сосредоточилась на американском фронте.
В августе 1814 года произошло одно из самых драматических событий в ходе войны. Батальон из 2,5 тыс. британцев полностью разбил группу американских добровольцев близ Вашингтона и вошел в столицу. Противники прошлись по главным улицам города, поджигая все на своем пути. Практически до основания сгорело недостроенное здание Капитолия, включая библиотеку Конгресса.
«Лишь голые стены оставили они от нашего Конгресса, — писал американский поэт Филипп Френо. — Прощайте, башни, прощайте, колонны! И величественные купола, и роскошные залы! Слава потеряна. И снова позор».
Водрузив на одно из уцелевших государственных зданий британский флаг, британцы направились к Белому дому. Резиденцию американского президента облили горючим и подожгли уже глубокой ночью.
«Небо было освещено разрушительным пожаром, а красный свет пламени был настолько ярок, что освещал лица товарищей», — вспоминал в мемуарах британский солдат Джордж Роберт Глейг.
Спустя несколько дней британцы покинули Вашингтон, оставив его в руинах. Часть конгрессменов предложили перенести столицу в другое место, однако после бурных дискуссий было решено вернуться в разрушенный город, восстановление которого заняло более пяти лет. Тем временем британцы подступали к Балтимору, где война должна была вступить в решающую фазу.
Оборона Балтимора
Балтимор оставался одним из крупнейших действующих портов США, и, по замыслу британцев, его захват должен был полностью деморализовать противника и решить исход войны. В ночь на 13 сентября сухопутные войска без сопротивления заняли несколько кварталов города и подступили к Форту МакГенри, единственной укрепленной военной базе американцев. Со стороны залива к ней подошли несколько военных фрегатов.
В общей сложности около 2 тысяч пушек со всех сторон открыли залп по крепости. По словам очевидцев, никто не сомневался, что она падет, вопрос был — как долго продлится осада. Одним из очевидцев был американский юрист Фрэнсис Скотт Ки, который наблюдал за происходящим, находясь на британском судне.
Ранним утром 14 сентября, спустя немногим более суток после начала атаки, он посмотрел на крепость и не поверил своим глазам — на крыше форта развевался гигантский американский флаг.
Как выяснилось, недавняя модернизация крепости сделала ее практически неуязвимой для британских снарядов. Когда британцы осознали бессмысленность атаки, американцы водрузили на крышу 15-звездный флаг шириной 13 метров.
Увиденное настолько поразило Ки, что он впоследствии написал поэму «Оборона МакГенри», начинавшуюся словами: «О, скажи, видишь ли ты в ранних лучах зари то, что мы провожали с наступлением сумерек».
Положенная на музыку гимна одного из британских джентльменских клубов, она стала одной из самых популярных патриотических песен в стране, а спустя более чем сто лет была утверждена в качестве официального гимна США под названием «Знамя, усыпанное звездами».
События в Балтиморе заставили противников ускорить подписание мирного договора, который дипломаты обеих стран согласовывали в бельгийском городе Генте. Американцы добились, что формальное поражение США было заменено принципом Status quo ante bellum (лат. положение дел до войны). Таким образом, в войне не оказалось ни победивших, ни проигравших, и каждая из сторон осталась в прежних границах. В середине декабря в Генте договор был подписан и отправлен на ратификацию в американский Конгресс.
Пока документ преодолевал воды Атлантического океана, американские и британские полки готовились к очередному сражению возле Нового Орлеана, важнейшего морского порта США на юге страны.
Источник: rus.ruvr.ru