«Творчество предполагает что-то вроде аппетита, порождающего предвкушение открытия», так говорил Игорь Стравинский. Колоссальное по объему творчество Стравинского — это пространство, в котором действуют, кажется, несколько человек. Один сосредоточен на тонкой декоративной красоте, а другой — на грубых «варварских» звучаниях, третий пишет литургическую музыку, а четвертый увлечен джазом, пятый создает вариации на стили композиторов разных эпох, а шестой специализируется на рационалистической серийной технике.
«Творчество предполагает что-то вроде аппетита, порождающего предвкушение открытия», так говорил Игорь Стравинский. Колоссальное по объему творчество Стравинского — это пространство, в котором действуют, кажется, несколько человек. Один сосредоточен на тонкой декоративной красоте, а другой — на грубых «варварских» звучаниях, третий пишет литургическую музыку, а четвертый увлечен джазом, пятый создает вариации на стили композиторов разных эпох, а шестой специализируется на рационалистической серийной технике.
«Творчество п
Пожалуй, самый точный из эпитетов, данных Игорю Стравинскому современниками, — «музыкальный Протей». Так русского композитора назвали в честь мифологического божества, способного превращаться в любое существо. Но чего же в нем больше? Попробуем разобраться вместе с главным в России специалистом по творчеству Стравинского, профессором Московской консерватории и ведущим сотрудником Института искусствознания Светланой Савенко:
«Общераспространенное мнение, что три произведения, которые сделали Стравинского знаменитым, — три балета: „Жар-птица“, „Петрушка“, „Весна священная“ — это „самое-самое“, это то, где он сказал свое собственное слово. Но так уж решительно отдать этому предпочтение перед поздними сочинениями я бы не взялась. Была же и высокая классика, вроде „Симфонии псалмов“, например, или балетов позднего периода. Поздний период — у нас это еще недостаточно оцененная часть наследия Стравинского».
Отношение к творчеству Стравинского в России претерпевало поистине драматические метаморфозы. Раннее триумфальное признание таланта композитора сменилось на неприятие вскоре после того, как Стравинский уехал из России. Это произошло в 1914 году, а через три года в России установилась власть большевиков, которую композитор — представитель родовитого дворянства — категорически не принял.
Стравинский продолжал жить в Европе, а с началом Второй мировой войны перебрался в США, где окончил свою жизнь почти в 90-летнем возрасте. В Советском Союзе на музыку эмигранта было наложено вето, и в целом отношение к нему было, как к изменнику. Даже многие русские коллеги Стравинского, следившие за его творчеством, считали, что он изменил себе, своему таланту и русской музыке вообще. А дело все в том, что после русского периода в творчестве Стравинского наступил период неоклассический — собственно, Стравинский и стал первооткрывателем неоклассики как музыкального направления.
Он «вступил в контакт» с композиторами прошлого — как бы продолжил в настоящем их творчество по всем принятым прежде канонам и «калькам», причем в самых разных национальных традициях. И оказалось, что Стравинский может быть не только русским, а итальянским, французским, немецким, английским и даже японским и китайским композитором. «Он создавал вариации на стили разных эпох, и в этом выразилась сущность его натуры», — замечает Светлана Савенко:
«Эта особенность его творчества была довольно рано замечена, даже в России. В начале 1930-х годов появилась статья, где говорилось о том, что Стравинский всегда работает с какими-то готовыми моделями и что русский фольклор или музыка исторического прошлого — для него это примерно одно и то же. Это действительно, видимо, коренная черта творчества Стравинского: он чрезвычайно тонко ощущал стиль как творческий объект. Со временем это его свойство — работа по моделям, или вариации на стиль, если угодно, — стало восприниматься более спокойно».
Перемена отношения к Стравинскому на его родине произошла лишь в начале 1960-х годов — после того как композитора наконец пригласили с концертами в Советский Союз:
«Могу с гордостью сказать, что я была на его концертах в Москве и на репетиции тоже ходила. Это были, конечно, события, и это были яркие впечатления. Сама его манера держаться на сцене произвела впечатление — его выходы, дирижерские жесты. Естественно, он был уже сильно немолод и жесты у него были размеренные, скупые, но тем не менее пластичные. Так замечательно получилось, что это был визит на высоком государственном уровне, и уже после него продолжать объявлять Стравинского „апостолом гниющего Запада“ и „мракобесом“ стало невозможно».
Стремительно расширился круг влияния Стравинского на родине. Впрочем, композитор к тому времени стал флагманом для множества музыкальных творцов во всем мире. «Главное — Стравинский повлиял на само состояние музыкального языка», — утверждает Светлана Савенко:
«Был действительно такой парадокс: с одной стороны, он вроде берет что-то, заимствует… А с другой стороны — два такта послушаете и совершенно ясно: это Стравинский. Значит, есть какие-то вещи, которые были ему открыты и оказались настолько влиятельными, что за ним очень многие пошли. Без Стравинского трудно представить, что некоторые композиторы вообще бы состоялись, вроде немца Карла Орфа, например. Он „есть“ даже у австрийца Шенберга — я беру самый крайний пример, потому что их со Стравинским считали антиподами. Ну и Стравинский — это целая эпоха для русской музыки, конечно. У Прокофьева — это другой антипод Стравинского — тоже были параллели с ним. И целая генерация композиторов, уже после Второй мировой войны, просто пошла в русле Стравинского. Это Родион Щедрин, Николай Сидельников, Сергей Слонимский, это, конечно, и Альфред Шнитке. И Шостакович — еще один как бы антипод Стравинского — без его влияния тоже не обошелся. Упомяну и творчество живущего сегодня голландского композитора Луи Андриссена: он самый „последовательный последователь“ Стравинского в новой музыке».
Игорь Стравинский не раз утверждал: «Каждое новое музыкальное произведение — это новая реальность». Абсолютно новой художественной реальностью было и его творчество в целом. Однако еще важнее то, что для всего мира музыка Стравинского явила реальность русского искусства в его непрестанном обновлении.
Источник: rus.ruvr.ru